— А что изменилось, герр Гелен?
— По информации из нескольких источников, в том числе от американцев, русские готовят твою вербовку.
От неожиданности я крякнул, и почесал затылок. Потом собрался:
— Кэт что нибудь угрожает?
— Не думаю. Но ты должен понимать, Питер, что возможно что угодно.
— А зачем вы это мне рассказали? Я и на вас работать не буду.
— Не обольщайся, Питер. Источник информации из тебя никакой, а проталкивать через тебя красным информацию — не рационально.
— Зачем вы мне тогда это сказали?
— Хм. Вообще-то это моя работа, противодействовать вражеской агентуре, на территории Германии. И я требую, чтобы ты обратился ко мне, в случае вербовочных подходов.
— Пф… можете требовать сколько угодно, герр Гелен. Но я сам решу, как мне поступить.
— Скажу честно, мы тебя весьма неплохо изучили, с того момента, как ты попал в поле нашего зрения. — неожиданно добродушно ответил начальник немецкой разведки — и даже допускаю, что ты с Катариной сбежишь обратно в Прованс, оставив русских с носом. Но не проще ли нам будет договориться? Я не собираюсь тебе вербовать. Но я хочу, чтобы ты сдал мне тех, кто будет вербовать тебя. А взамен, можешь у меня что-нибудь попросить. Если это в моих силах, я тебе не откажу.
Я снова закурил, и подумал, что так просто мне не отделаться. Ну что же. Тогда вот сейчас и попросим.
— Как вы знаете, герр Гелен, я намерен убедить советы подписать договор в ближайшее время. И здесь мне может пригодится ваше влияние во внутригерманских делах. Если вы согласитесь мне помочь, то мы поладим.
— Ты имеешь ввиду что-то конкретное?
— И даже не один пункт, герр Гелен — засмеялся я — я хочу, в переговорах с Косыгиным, иметь возможность маневра.
А потом я рассказал, как может выглядеть паллиатив решения проблемы бегущих в ФРГ немцев.
— Но там же не нужно столько людей, Питер!
— Конечно. Но зато обе стороны сохранят лицо — снова ухмыльнулся я — а уж пропаганда, и "Бильд", сумеют объяснить все публике.
Уезжая из замка, я по-семейному расцеловался с фрау Ритой и удостоился похлопывания по плечу от главы рода. На легком обеде, в честь нашего приезда, со мной светски побеседовали, и посплетничали про Голливуд. С учетом того, что Рейнхард Гелен уехал сразу после нашей с ним прогулки, было мило и по домашнему.
Выруливая на шоссе к Мюнхену, Кэт заявила, что даже бабушка тобой очаровалась, Ши, ты в Китае этому научился? Перестань, Кэт, тончайшая генуэзская шерсть в виндзорскую клетку любую женщину лишает воли.
Глава 43
Приехав в Мюнхен, мы решили встретится с Хофманом-джуниором. То есть, спокойно посидеть в кафе недалеко от Карлс Платц, и пообщаться. Устроились за столиком, и я пошёл звонить. На мой звонок, горничная в его квартире, рассказала, что он ушел утром, не оставив распоряжений, оставьте сообщение. Я уселся радом с Кэт, и поведал, что все грустно. Был шанс напиться с товарищем, а сейчас непонятно, где его искать.
Катарина, с этим своим непостижимым изяществом, поставила чашку с кофе на стол, и заявила:
— Я не буду с вами пить.
— Ловко у тебя выходит, Кэт. И пить не с кем, и железная воля продемонстрирована.
— Это Мюнхен, Ши. Карл скоро придет.
В принципе, Мюнхен и вправду маленький город. А уж центр и вовсе.
— Хочешь сказать, что он будет бегать по кафе в наших поисках? Не думаю.
— Тебе это идет, Питер. — она привычно- грациозно заложила волосы за ушко, и мне расхотелось ехидничать в ответ.
— Привет, — за столик к нам уселся Карл. И я сообразил, что действительно, у них же есть места общих тусовок, а это кафе — наверняка оно и есть. Такое, гламурное заведение, но не женское, и не самое дорогое. Немцы, они ващет прижимистые.
А так, Германия, конечно, страна пива. Эти огромные пивные, со столами мест на двадцать, с деревянными лавками, неожиданными песнями, что вдруг запевают тут и там. Карл как-то, когда мы сидели в Hofbräuhaus[33], честно мне признался, что, до своего путешествия, очень любил эту атмосферу немецких пивных. И что ему и сейчас это все страшно нравится. Но бывать там, ему уже не хочется. Слишком много народу, Питер. Это и есть старость? Это и есть попробовать настоящий алкоголь, Хофман. Как ни крути, коньяк вкуснее. А мне, так и вообще, виноградная нравится.
— Катарина! — между тем заговорил Карл, заказав апельсиновый сок и кофе — ты знаешь, что Грин грязный манипулятор?
Я подумал, и тоже заказал кофе. За три дня после нашей последней встречи, Хофман еще похудел, и как-то подусох. Напиться сейчас, не лучшая идея. Я совсем упустил, что Хофман-младший был организатором встречи на высшем уровне. На которого замыкалось все.
33
Популярнейшая Мюнхенская пивная, точнее — ресторан, где бывали все, от Ленина с Мартовым, до Гитлера с Гимлером.