Взгляд дона стал настороженно — оценивающим. Он по-новой посмотрел на меня, прикидывая, чего можно ожидать. Потом покачал головой, и сказал:
— Питер пришел со мной. Он сын уважаемых людей. Он в бизнесе.
Может быть мне показалось, но Питер Готти, что обедал с нами, был очень польщен тем, что дон его признал равным участником переговоров. Так то, понятно. Готти, по всем повадкам — юрист или менеджер. Вот босс его и прихватил на случай, если разговор станет предметным.
Но слово сказано, и не мне его разубеждать. Я полез в карман, достал удостоверение Марсело Джилли. И передал его Гамбино.
Он с интересом его изучил, и поднял на меня глаза. Потом перевел взгляд на своего молодого помощника:
— А где сейчас Марсело?
— Он еще осенью улетел в Гонолулу — немедленно выдал справку Готти — должен был вернуться перед Рождеством, но не появился. Парни пытались до него дозвониться, но в отеле его нет. Решили, что он завис в ЭлЭй, или Вегасе, с какой-нибудь телкой. Ждем, что объявится.
— И что же вы хотите мне сказать, мистер Грин? — Дон потушил сигарету и внимательно посмотрел мне в глаза.
— Я убил его, и еще двоих, скорее всего, ваших людей. В Камбодже, в начале декабря.
Мое заявление переводило ситуацию в однозначную. Вендетта. Другого пути у главы мафиозной семьи нет.
Но, Дон Карло понимает, что я здесь не для того, чтобы мафия не утруждалась поисками. И ему очень интересно, что я скажу. Он очень умный человек. Да и сама информация о том, что Джилли убит в Камбодже, ему сказала почти все.
— Я хочу знать подробности, мистер Грин.
— Не думаю, что это имеет значение, мистер Гамбино, но это была самооборона. — заговорил я — а случилось следующее.
И я рассказал дону, что я и мой спутник, столкнулись с его людьми случайно, в джунглях. И те попробовали нас убить. Умирая, мистер Джилли рассказал, что ждет встречи с китайским полковником Пином Лиа. Чтобы договорится о поставке наркотиков.
Джонатан Оттам, мой черный друг, до знакомства со мной, считал что главный по наркотикам в Америке, как раз дон Гамбино. А я как раз знал, что он, единственный из боссов пяти больших семей, запретил своим людям связываться с наркотой. Это не отменяло поборов с наркоторговцев. Но, сама семья Гамбино, к драгу не имела отношения.
И вот, в небольшом ресторане Квинса, Дону Гамбино небрежно сообщают, что его люди клали на него большой и толстый болт.
К чести большого босса, он взял себя в руки. И, наконец, задал вопрос, которого я ждал. И ради которого, я эту небезопасную встречу и устроил.
— А вы что делали в джунглях, мистер Грин? Тоже искали наркопроизводство?
— Лучше всего, мистер Гамбино, если ваша охрана принесет портфель, что я оставил в гардеробе.
Охрана Дона, наверное, неплоха. Но условностями не утруждается. Потому что портфель мне отдали — распахнутый после проверки. И я не стал заморачиваться, а поставил перед Гамбино золотой кубок, в драгоценных каменьях. И положил перед обоими по нарядному фотокаталогу. И по бумажному листку — справке, где описывается кхмерский клад, его подлинность и предполагаемая стоимость.
— И что это? — Дон взял кубок в руки и с любопытством осмотрел — золото? Камни настоящие?
— Это, мистер Гамбино, подарок. В знак извинения. Все же ситуация с Джилли — неодназначная. А кубок и камни — настоящие, и, вдобавок, подтверждение того, что я буду говорить о реальных ценностях.
Дальше я рассказал, что мы, с моим спутником, искали в джунглях сокровища, о которых узнали случайно. Нашли. И теперь предлагаем мистеру Гамбино их у нас купить. То, что имеется ввиду — можно увидеть в специально изготовленных буклетах. И прочитать в справке, что прилагается.
Тонкость, мистер Гамбино, в том, что мы предлагаем вам не просто покупку. А полную легализацию найденного. Имеется ввиду, что вы организовали, и отправили в Индокитай экспедицию. Во главе с мистером Джилли, ну, или как угодно. И нашли настоящий клад. Доставили его в Штаты, и выставили в Метрополитен Музее.
Дон Карло, и Питер Готти, с этого места стали слушать особо внимательно.
Серьезнейшей ментальной проблемой мафии вообще, и Нью-Йоркской в частности, было отторжение американским истеблишментом. Они были богаты, они были успешнее многих американских селебрети. Но отношение к ним было — много хуже чем к певцам и кинозвездам. Настоящая американская элита, и кинозвезд то за людей никогда особо не считала.