Южный Вьетнам совершенно не выглядит хоть сколько — ни будь угнетенным. Может быть не больно и счастливая, но простая и понятная жизнь. Гораздо лучше чем в соседних Камбодже и Северном Вьетнаме. А уж Сайгон и вовсе меня потряс. Кто бы мог подумать, что до прихода коммунистов, это была такая жемчужина?
Занятый этими мыслями я задумчиво тянул вискарь, и не обращал внимания на окружающее.
— Скучаем? — к моему левому плечу кто то прижался, я удивился. Ещё больше я удивился, когда понял что к моему плечу прижалась Линдси Девенпорт, одна из телефонисток, на которых дрочит практически вся база.
— Привет — как можно доброжелательнее сказал я — меня зовут Питер Грин.
— Меня зовут Линдси.
— Вы в этом не виноваты, не расстраивайтесь — пусть она сама подошла ко мне, я решил отыграть ритуал самца по полной. С шутками, прибаутками и всепобеждающим напором. Но, к моему изумлению, ее это совершенно не интересовало.
Я собрался было дать знак бармену, что бы он налил даме по вкусу. Но она удержала меня и, глядя мне в глаза, демонстративно медленно облизала губы.
— Не покажешь мне, Питер, как ты устроился? Давно хотела посмотреть, что там, в гостевых апартаментах.
Как всякий обычный мужчина, в юности, я получал пару раз совершенно недвусмысленные предложения от девушек. И от растерянности позорно сливался. То есть, банально сбегал. Чего потом очень стыдился. Хотя бы потому, что сильно обижал девушек.
То ли воспитание, то ли ещё что, но я всегда подсознательно ждал сопротивления, которое был готов преодолевать. А когда вместо отпора получал прямой сигнал, терялся и тушевался.
Шло время, рос мой социальный статус. Вокруг крутилось все больше привлекательных женщин. И я перестал загоняться, научившись необидно увиливать. Но быть объектом женских домогательств все равно никогда не любил. Мне нравилось и нравится наоборот.
Вот и сейчас с трудом получилось принять, то, что перепихнуться мне предложила уоррент- лейтенант, а не я ей.
Но все это не имело значения, потому что сероглазая блондинка смотрела мне в глаза, а я понимал, что только что купленные штаны могут порваться. И поэтому ответил:
— Конечно, Линдси. Пойдем, я тебе все покажу.
Хорошо, что гостевые домики стоят на отшибе, и наших криков никто не слышал. Я не стал что то изображать, а, войдя в комнату, просто поставил ее пред собой на колени, и сунул ей член в рот. Не доводя до финала, я уже почти разделся. Развернул ее и, тут же на полу, приступил к процессу. Судя по всему, происходящее ей нравилось. Потому что уже раздевшись полностью, мы перебрались на мою узенькую койку. Совсем немного отдохнув, пошли по второму кругу. Грязное животное, орала она, что ты со мной делаешь! А я с размаху шлепал ее по аппетитной заднице и говорил, молчи, я осуществляю сладкую мечту совкодрочера — трахаю американскую военщину!
Потом мы ненадолго затихли на койке, тесно друг другу прижавшись. По другому и не ляжешь.
— Кто такой софкьетротчер? — спросила она.
— О! Это член русской секты. Они мечтают победить Америку.
— Зачем?!
— Мечта должна быть бессмысленной.
— Пока что Америка тебя победила — заявила она, и заскользила губами к низу живота — но я знаю как тебе помочь…
После третьего круга, я собрался немного полежать, и ударно завершить свое приключение, натрахиваясь, так сказать, впрок. А потом заснуть, радуясь, что рядом кто-то теплый и приятный наощупь.
Да только Линдси, посопев мне в ухо минут пять, вскочила, и принялась одеваться. Я несколько растерялся.
— Куда то торопишься?
— Спасибо, Грин. Это было прекрасно. Но мне нужно идти.
— Ты можешь остаться.
— Мне нельзя оставаться.
— И что это было?
— Мне хотелось трахаться.
— Настолько нескем?
— Питер, по котракту я не могу иметь секс со служащими базы. А вокруг одни мужчины, ходят и облизываются. Хорошо, что иногда приезжают посторонние. Иначе и не знаю, что бы я делала.
Я просто офигел. А она продолжала:
— Больше ни на что не расчитывай. Давай делать вид, ничего не было.
— Как у тебя все просто, Линдси.
— Питер, пойми, На базе пять тысяч самцов с членом наперевес. И все они, только и думают, как бы меня поиметь. Стоит мне уступить хотя бы одному, и совсем скоро меня будут трахать, где — нибудь на складе, целым взводом — может быть мне показалось, но глаза ее, в этот момент, мечтательно блеснули. Да она нимфоманка!
— Так что прощай — во время разговора она деловито одевалась. И в этом не было ни грамма эротизма — не забудь выкинуть презервативы.
И я остался один. Почесал затылок. Кажется, Петр Петрович, вами только что подрочили. Плюнул на американские закидоны и пошел в душ.
Вернувшись, я сложил одежду, немного прибрался, включил вентилятор под потолком на полную, выключил свет и закурил. У меня украли победу! Нет, больше никакого секса с военными!
Предаться полному самоуничижению, я не успел. Дверь вдруг беззвучно открылась, и сгусток тьмы из дверного проема двинулся ко мне. Я нащупал под подушкой рукоятку кольта, что сунул туда сразу после ее ухода.
Глава 16
Кабинки сортира, рядом со штабом американской военной базы, исписаны наскальной живописью не хуже, чем сортиры в каком — нибудь полку Таманской Дивизии Подмосковья. У меня даже увлажнились глаза, когда я увидел — «Айова 57–59». К чести американцев, это все было свежепокрашено. Но вполне читалось.
Я, направляясь на беседу с майором Эмерсоном, зашел отлить и задержался. Думаю, посетив сортир базы, любой шпион многое узнает и поймет. А мне было тупо интересно.
И я прочел, что «Сюзан- сука», «Коннектикут — Сайгон — Форева!», а незнакомый мне «Бернстайн — сосет». Стрелка, указывающая на унитаз, и надпись «Ищи Истину». Меня заинтересовала фраза «Эмерсон — большой кусок говна». Именно к нему на беседу меня пригласили. Впрочем, ждать что представитель РУМО пользуется популярностью глупо.
Вчера ночью, сгусток тьмы, бесшумно вошедший в мою комнату после ухода Линдси, сказал голосом Джонотана Оттама:
— Не вздумай пальнуть в меня, Питер.
Вытащил руку из-под подушки, и откинулся к стене. Я, вообще то, уже стал нервничать, что от Джо ни слуху ни духу. Кто его знает, может его там пытают в застенках. А нам с Хофманом, мило улыбаются. Но он просто объявился, сняв недоумение.
— А ты здесь откуда? Нам сказали что ты в госпитале.
— Я и лежу в госпитале, решил вот тебя навестить, да пришлось ждать.
— Ну и как там командование? Все по плану?
— Постой, Питер! Сегодня вечером, к тебе, зашла в гости Линдси Девенпорт. Судя по состоянию ее коленей, она до поздней ночи мыла у тебя полы! Ты намерен продолжить знакомство?
— Ни за что! — мне было даже несколько унизительно, рассказывать, что мной воспользовались.
— Да брось. Неужто, такой плохой секс? Или ей не понравилось?
— Секс как раз хорош. И ей понравилось. Более чем.
— А что же еще?! — Джо неподдельно удивился.
— Ты не поверишь, Джо. Мы даже не поболтали. Она просто оделась и ушла.
— Постой! Ты хочешь, что бы она говорила с тобой после секса?
— Да! Именно после секса!
— Значит, ты женщина, Питер. Я и до секса то с ними не разговариваю…
— Грязный негр.
— Унылый русский.
Заржать во весь голос нам помешала снова открывшаяся дверь. Только, в этот раз я разглядел в свете уличного освещения, из окна коридора, мужскую фигуру с винтовкой. И сказал не дожидаясь:
— Карл, просто зажги свет, и опусти ствол.
Щелкнул выключатель, и я зажмурился.
— Джо?! — удивился Хофман — я уже решил, что Грин убил мисс Девенпорт. А сейчас обсуждает с Юджином куда деть тело. Она так кричала…
— Ты правда так думал? — вылупился на него Джо, и наконец то захохотал. Я к нему присоединился, чувствуя, как меня отпускает.
— Да нет- посмеялся с нами Карл. — Просто Грин привел девушку, а немного спустя после ее ухода, я слышу мужские голоса. Могло быть, что к Грину пришли с претензиями. Я и решил, что моя помощь не помешает.