Хофман, на наш демарш, сквозь зубы заявил, что ждет тогда от нас названия благотворительных организаций, куда он перечислит деньги. Потому что не собирается быть нам обязанным. Дискуссию, что мы попытались завязать он пресек так же безапелляционно. Я буркнул, что может, там и нет ничего. Он заявил, что даже если там доллар, каждый из вас получит по десять центов. И это не обсуждается.
Сошлись на том, что вернемся к вопросу после изучение содержимого этого депозитария.
Потом анкл Бил рассказал, что груз что мы сперли с таможни, перемаркируют, и отправят грузовым Геркулесом С-130, в Окленд, Калифорния. Потом доставят в Сан- Диего, на армейские склады. Оттуда это можно будет забрать, числа после десятого января.
Вам, парни, нужно будет переговорить с начальником базы. Третьего января в Окленд летит пассажирский лайнер компании Тайгер Авиа. Везет солдат, у которых закончилось турне* в Индокитае. Малыш Оттам в списке пассжиров. И вам, если попроситесь на рейс, скорее всего не откажут.
Что касается гроба с останками, то я рекомендую отправить с помощью недавно организованной австралийской компании. Он полистал бумаги на столе. Называется TNT. Они доставят прямо домой, в срок, тобой указанный.
Когда мы уже усаживались в джип, капрал, что вышел нас проводить, сказал:
— Джентльмены. Второго числа у малыша Джо кончается турне. Я надеюсь, что вы больше ни во что не будете ввязываться. Потому что на свою долю от кхмерских сокровищ, я как раз рассчитываю.
Мы заверили его что только девочки и алкоголь, даже без наркотиков. С чем и уехали. Не стали говорить ему, что вобщето у нас в планах еще беседа с герром Гремницем…
Еще только появившись в Сайгоне, Карл дозвонился до отца. И попросил его не верить никаким сообщениям, кроме как от него лично, или, если что то случится, то только официальной информации. Или от неких Грина, и Оттама. Что оказалось нелишним.
Профессор Клаус Гремниц, отоспавшись, и сдав на таможню свой груз, позвонил в Мюнхен. И сообщил Отто Хофману, что его сын, Карл, трагически сорвался со скалы у него на глазах. В связи с джунглями, останки найти не удалось. Проводники уверяют, что в тех местах хищники. Но, Отто, я везу останки твоего брата. Может быть это тебя утешит.
А еще, мы никак не могли найти способа, с этим профессором приватно побеседовать. Карл нам сказал, что в публичном месте он сразу же, как только ему начнут задавать неудобные вопросы, станет звать на помощь. Он знает своего родственника. Второй этаж отеля, куда он заселился, самый дорогой, и соответственно, самый охраняемый. Незаметно не проникнуть. В город он практически не выходил. Только пару раз сходил в библиотеку Французской Гимназии, что располагается буквально рядом с отелем.
Сложно было даже проследить за ним. Белых и негров сейчас не так много в Сайгоне, что бы их не заметить. Так я, на свою голову, решил поговорить с господином Таном Чуанли. Человек, не чуждый криминала, он мог бы что то посоветовать.
Так и оказалось. После обязательного ритуала при встрече, я ему изложил версию-лайт. Что пригласив родственника в экспедицию, профессор Гремниц пытался его убить. И мы хотим выяснить причину. Есть основания полагать какую то далеко идущую интригу. Поэтому хотим с ним поговорить, так сказать наедине, что бы никто не мешал, а он не сбежал. Как бы нам его выманить из отеля?
Господин Тан немного подумал, задал несколько уточняющих вопросов. Когда вам нужно? Вы не планируете его убивать или калечить? А потом он просто-напросто потряс меня. Предложил похищение. Не удивляйся так, молодой Ши. Мои люди увезут его из отеля, с мешком на голове, в бельевой корзине. Вы переговорите вот здесь, он показал рукой на склад магазина, а потом мы его, так же, доставим обратно. Стоит двести долларов…
Клауса Гремница, с мешком на голове, втащили на склад двое дюжих китайцев. Судя по волочащимся ногам, он был в отключке.
Китайцы бросили его на стул посреди помещения, связали руки за спиной, и отошли к стене. А я, вблизи, рассмотрел, как выглядит человек, готовый влегкую застрелить племянника. Невысокий, сухой и жилистый, брюнет, длинные темные волосы упали на лицо, закрывая глаза. По виду — лет тридцать — сорок, хотя я точно знаю, что ему сорок пять.
Напротив него остались только я и Джо. Хофман, с китайцами, был у него за спиной. Только Карл сидел на стуле. Я настоял, что бы он не участвовал в допросе. Я стащил мешок с его головы.
Профессор Гремниц начал подавать признаки жизни спустя пару минут. Задвигался, задергался, тихо застонал, а потом дернул головой, откинув волосы назад, что бы лучше видеть.
Пленнику заткнули рот, сказать он ничего не мог, лишь уставился на нас. Увидел белого и негра, достаточно просто одетых в темное, и пристально его разглядывающих.
Убедившись, что тот вполне пришёл в сознание, Джо подошёл и смачно заехал ему кулаком по физиономии. Не сильно, впрочем.
— Постой, — сказал я ему — сначала я с ним поговорю.
Взял стул и уселся слева от Гремница, заглянув ему в глаза.
— Я понимаю — сказал я немцу — Тебе больно и страшно. Ты хочешь держаться с достоинством, но не понимаешь. как себя вести. Давай поговорим, и все устроится.
По его глазам я видел, что он испуган, но отнюдь не сломлен. Пытается понять, что происходит. И будет меня разводить, что бы выстроить линию поведения и освободиться. Но и я это все уже видел, и ему не верю.
Вытащил кляп у него изо рта.
— Начнёшь орать, пожалеешь — предупредил Джо. Я укоризненно ему поцокал языком.
— Если вы думаете, что экспедиция что то нашла на раскопках, вы ошибаетесь.
Хе, а он не дурак. По моему ответу будет почти точно понятно, чего мы хотим, и что мы знаем. При условии, что мы обычный организованный криминал. Он вряд ли предполагает что то хуже, чем интерес к его таможенному грузу.
— Почему же ты не дождался окончания экспедиции, а кинулся в Сайгон? — как бы с размаху угодил в его сети я.
Если позволить человеку думать, что он успешно скрывает свой секрет, все, с его точки зрения неважное, он расскажет сам. Профессора очевидно отпустило. Никто ни о каких сокровищах не спрашивает.
— Погиб племянник. Я вывожу его тело на родину.
— Как его звали?
— Карл Хофман.
— Что произошло?
— Какое это имеет значение?
— Что имеет значение, а что нет, решаю я. Итак?
— Он сорвался со скалы.
Джо как то мгновенно оказался перед немцем, и заехал ему по лицу уже левой, разбив губу.
— Советую мне не врать. — пояснил я — Произошедшее видели посторонние. Ты уже соврал. В следующий раз пожалеешь. Говори.
— Что вы хотите знать?!
— Почему ты его застрелил? Расскажи все. Я ведь все равно узнаю, но ты останешься калекой.
Он, конечно же, заговорил. Не сразу, понятно. Попробовал рассказать про то, что поругался с Карлом, и тот первым пытался его убить. Про какие-то оскорбления…
Но, когда Джо ему сломал нос, и сказал, что следующей будет сломана левая рука, и так, пока он не заговорит, поведал интересные вещи.
Мне следовало догадаться. Родственники обычно мочат друг друга из-за очень больших денег. Проблема, как правило, одна — успокоить совесть. Ну, и, заодно скрыть свои грехи и грешки. Лучше всего подходит какая-то идея.
Профессор Клаус Гремниц был коммунистом. Ну, то есть левым. Состоял в официальной СДПГ, с которой расходился во взглядах. Ближе всего ему были леваки из Социалистического Союза Немецких Студентов.
Этот Союз, за радикализм, исключили из Социал-Демократической Партии Германии. Студенты гордо сказали, что им насрать. Но начались проблемы. Прежде всего, финансовые. А революционная борьба, без денег, идет туго. Не на что издавать и распространять труды Троцкого, Мао, Сартра, Манкузе. Не на что проводить организационные мероприятия, и поддерживать товарищей по борьбе.