— Ну и… Я явно в вас влюблена, и вы это знаете. Вы тот, кого этот запрет должен касаться в первую очередь. Но… Сейчас все иначе. Вы меня поцеловали, и это было… так хорошо… не знаю… страшно… ни на что не похоже, — говорит она сердито.
Она снова прикрывает лицо руками, но внимательно следит за его реакцией сквозь пальцы.
Она выглядит неуверенной. Возможно, она хочет, чтобы он переубедил ее.
— Шей, я должен задать довольно бестактный вопрос. — Шей напрягается, но кивает. — Вы вообще когда-нибудь получали удовольствие от близости?
Шей вспыхивает, но похоже, понимает смысл вопроса.
— Д… да. Иногда. Но…
Она замолкает, в ее ЭМ-волнах — полосы стыда и вины. Тени тех чувств, которыми для нее всегда сопровождалось это удовольствие — если его вообще можно так назвать. Когда ты вроде бы должна ненавидеть человека, с которым спишь, но тело раз за разом тебя предает.
— …Обычно, если я под крэмом или много выпью, мне с этим проще, — подытоживает она.
Проще представить, что есть лишь удовольствие, а прицепа вины и стыда нет? проще забыться и не чувствовать вообще ничего? — гадает Рактер.
К черту, он не психолог. Зачем ему все это?
Затем, что его все еще манят замки и сейфы.
Ему приходит в голову: может быть, ее тайна — то, что делает ее такой особенной — это пережитая ей боль и унижения? Да, но не только они…
И тут все кусочки головоломки встают на место — он будто слышит щелчок.
То, что позволило Шей пережить все это и выстоять — вот что спрятано в этом сейфе. Сила.
Та же сила, что помогла одолеть Цянь Я.
Сила, которая ему нужна.
“Свойство силы — перетекать из одного сосуда в другой, подобно океану, когда меняется баланс…”.
— Шей, вы невероятно дороги мне… наши разговоры, время, которое мы проводим вместе…
Она кивает:
— Да, и вы мне… Вы, по правде, единственный человек, которому я про это рассказала.
— …И после вашего рассказа я беру свое предложение назад. Теперь я понял, что это было очень грубо и жестоко — предлагать вам секс. Давайте останемся просто друзьями.
— Что?..
Всплеск удивления. Шей явно рассчитывала услышать от Рактера не это. Думала, что он будет настаивать, давить, переубеждать.
Но пожалуй, в ее жизни и так было слишком много мужчин, которые настаивали на сексе. Если даже человек, у которого ниже пояса только сталь, пластик и киберкожа, начнет к ней приставать, это будет попросту комично.
Тем не менее, возможно, она немного надеялась на это. Рактер внимательно наблюдает за ее эмоциями: к изумлению Шей начинает примешиваться обида и злость. Ведь теперь действительно можно сказать, что он ее отшил. И в то же время он видит среди разноцветья ее чувств некое облегчение. Странная смесь, но именно ее он и ожидал увидеть.
И Рактер продолжает, стараясь говорить как можно проникновенней:
— Друг мой, я не знаю, останутся ли отношения между нами прежними, если мы… Весь ваш сексуальный опыт — это сплошная травма, извините за прямоту. Если мы станем любовниками, боюсь, что после пережитых вами ужасных вещей вы можете попросту возненавидеть меня. А это последнее, чего мне хотелось бы. Я очень боюсь вас потерять, Шей.
Она внимательно слушает его, и кипение возмущения в ее ЭМ-спектре постепенно стихает. Она немного потеряна, но успокоилась. Ей нравятся его слова. Звучит весьма разумно, да, Шей? Внушает доверие?
— …Поэтому я предлагаю притвориться, что всех этих разговоров между нами не было. Вообще. Давайте забудем и о том поцелуе, и о… ваших чувствах. Ведь наши с вами отношения выше этой заурядной игры гормонов, я надеюсь? Постепенно вы выбросите этот каприз из головы.
На холодной родине Рактера было в ходу прекрасное выражение: чушь собачья. Рактер вполне отдает себе отчет в том, что всё, что он сейчас говорит, — это она.
— …Знаю, будет трудно, но давайте попробуем. Я ни в коем случае не хочу увеличить дистанцию между нами: я ничем так не дорожу, как вашим доверием — тем, что вы решаетесь рассказать мне то, чем больше ни с кем не делитесь. Предлагаю лишь не обсуждать подобные скользкие темы, не флиртовать — помните, вы сами про это говорили, и мне теперь это кажется очень разумным. Думаю, для вашего душевного спокойствия так будет лучше всего.
Смешно. Любой их диалог — сплошной флирт. Все их беседы так или иначе сворачивают к чувствам или к сексу. Как вообще вышло, что девушка, никогда не позволявшая себе влюбиться, и мужчина, который давно потерял интерес к этой сфере жизни, с первой встречи только об этом и говорят?