– Значит, я ничего не понимаю в моде, – пожала плечами мама и показала наверх. – Лимонад ты уже взял. А я принесу стаканы. Есть хотите?
Я помотал головой. А Филина кивнула.
– Отлично, тогда я приготовлю что-нибудь перекусить. Кстати, я Энди.
– Очень приятно, – ответила непрошеная гостья. – А я Филина.
Я подождал, пока мама исчезнет в кухне, и пропустил Филину вперёд, чтобы никто из них не заметил холмик у меня под рубашкой.
По пути наверх нам встретился одетый с иголочки отец. Его окружало плотное облако мужского парфюма.
– О, гости, привет! Юная леди. Тоби, Тоби, – сказал он и, подмигнув мне, громко зевнул.
Это был кошмар.
– Можешь сказать, что ты здесь делаешь?! – вырвалось у меня, как только я закрыл дверь в комнату.
– Пришла в гости, – невинно ответила Филина и огляделась, просканировав глазами всё пространство. Кровать, шкаф и письменный стол уже стояли на своих местах. Доски для полок стопкой лежали в углу. На белых стенах ещё ничего не висело, и я не имел ни малейшего представления, куда подевались мои постеры с покемонами. Надеюсь, они не попали в руки маме.
– А где мягкие игрушки? – обеспокоенно спросила Филина.
– В безопасности, – ответил я.
– Хорошо. Это хорошо, – сказала она и скользнула к столу. – Что ты собираешься делать? – Она подняла старую обёрточную бумагу с пятнами шоколада по бокам, в которой когда-то были бутерброды, и посмотрела сквозь неё на свет. Потом её взгляд упал на мой тест, весь в фиолетовых исправлениях. – А, понятно. Хочешь подделать подпись.
– Вовсе нет! – попытался возмутиться я.
– Нет? – Её брови взметнулись, и вместе с ними шапка. – Во-первых, на контрольной нет подписи, а во‑вторых, твоя мама, похоже, не в курсе последних событий, раз думает, что ты помогаешь мне с учёбой. Значит, она точно не видела контрольную, а в пятницу ты должен сдать её с подписью.
Я вздохнул. Возразить было нечего.
– Ладно. Попался.
Когда я вытащил из-под рубашки договор, Ушастик упал на пол. Филина тут же нагнулась и схватила его:
– Какой милый! Ушастик, да?
Проклятие. Она даже знает его имя!
– Я куплю его у тебя, – сказала Филина. – И за это ты получишь идеальную подпись.
– Продать Ушастика?! – возмущённо воскликнул я.
Дверь открылась, и зашла мама. Филина спрятала Ушастика за спину, а я постарался заслонить собой стол.
В комнате воцарилась неуютная тишина. Мама поставила поднос со стаканами и бутербродами на коробки, оставшиеся после переезда.
– Больше мешать не буду. Я уже ушла, – сказала она сладким голосом и, выходя из комнаты, улыбнулась совершенно по-дурацки.
Как только дверь закрылась, Филина усадила Ушастика на стол и схватила бутерброд с творожным сыром.
– Если не Ушастика, – сказала она, чавкая, – тогда любого другого. Мне подойдёт и овечка.
– Лулу?
– Её так зовут? Ладно. Могу взять Лулу.
Я потерял дар речи и попытался привести мысли в порядок. Могла ли Филина действительно следить за мной только потому, что ей нужна одна из моих мягких игрушек? Я просто не мог поверить в это и на всякий случай ещё раз спросил:
– Я правильно понял? Ты хочешь заполучить мою овечку и за это подделаешь подпись моей мамы?
Она кивнула и взяла бутерброд с колбасой.
Это было интересное предложение. Если, конечно, она никому об этом не расскажет.
– И ты правда сможешь это сделать – в смысле подписи? – уточнил я.
– Угу, – чавкая, кивнула она. – Но тебе нужно будет выйти из комнаты. У меня всё получится, только если я останусь одна.
– Без проблем. Мне всё равно нужно сходить за Лулу.
– Ну что, договорились? – спросила она и улыбнулась несколько зловеще. Это напомнило о книге, которую мне когда-то читал папа. Про мальчика, продавшего свою улыбку дьяволу и позже очень пожалевшего об этом. Я заколебался. Но отказаться уже не мог.
Филина запихнула в рот последний кусочек хлеба и вытерла жирные пальцы о свою джинсовую юбку. Потом уселась за мой стол и вопросительно посмотрела на меня:
– По рукам?
– По рукам, – наконец сказал я. – И ты уж постарайся.
Когда я вернулся из подвала и увидел результат её работы, я был потрясён. Несмотря на то что она даже не воспользовалась обёрточной бумагой, подпись выглядела как настоящая.
– Ух ты! Как ты это сделала?
– Может, расскажу в другой раз, – таинственно сказала она и выхватила у меня Лулу.
Это произошло так быстро, что я не успел попрощаться с овечкой как следует. Но было неловко спрашивать Филину, нельзя ли мне ещё раз обнять Лулу. Эта игрушка была подарком моей бабушки Греты, маминой мамы, которая уже давно умерла. При этой мысли я почувствовал, как болезненно сжалось сердце, но постарался собраться и не показать, что для меня Лулу имеет какое-то значение.