(Апост. 80; I Всел. 2; Лаодик. 3; Сардик. 10; Неокесар. 12; Кирилла Александр. 4.)
Настоящее правило запрещает возводить на высоту архиерейства, т. е. рукополагать в архиерея мирянина или монаха сразу после избрания, но требует, во-первых, рукополагать его по порядку на каждую степень священства, т. е. в чтеца, иподиакона, диакона и пресвитера, а во-вторых, на каждой из степеней оставлять его на достаточное время [[27]], после чего, если будет достоин, рукополагать и в епископа. И хотя до сего времени при вынужденных обстоятельствах некоторые из мирян или монахов сразу стали епископами (т. е. не проведя по обычаю определенного времени на каждой степени священства) и оказались достойными, просияв добродетелями и прославив свои области [[28]], однако же частные и редкие случаи, вызванные обстоятельствами, не становятся всеобщим законом для Церкви (об этом говорит Григорий Богослов, об этом сказано и во 2-м деянии Собора в Святой Софии: «Хорошее, но редко случающееся не может быть законом для многих»). И потому отныне и впредь такого быть не должно.
Прочти также Апост. 80.
О Соборе, состоявшемся в храме Святой Софии
Предисловие
Святой Собор, который был собран в правой части катихумен Великой церкви, т. е. храма Святой Софии [[29]], состоялся в 879 г. от Рождества Христова, в 13-й год царствования Василия Македонянина. На нем присутствовали 383 отца [[30]], главными из которых были святейший патриарх Константинопольский Фотий; пресвитер Петр, кардинал и легат папы Иоанна, вместе с Павлом и Евгением [[31]]; пресвитер Илия, представитель Феодосия Иерусалимского; пресвитер Косма, апокрисиарий Михаила Александрийского; Василий, епископ Мартиропольский и представитель Феодосия Антиохийского. Этот Собор был созван главным образом для того, чтобы прекратить раздоры, которые возникли между восточными и западными отцами относительно Болгарии [[32]], а затем и для того, чтобы епископы, разделившиеся из-за изгнания Игнатия и поставления Фотия, объединились. Именно поэтому данный Собор провозгласил святой VII Вселенский собор истинно Вселенским и причислил его к прочим шести Вселенским соборам, а также предал анафеме всех, кто не причисляет его к ним (ибо в Галлии нашлись такие), признал святейшего Фотия и провозгласил его законным и канонично поставленным патриархом, а происходившие в Риме и в Константинополе Соборы против Фотия публично осудил и отверг. Итак, Собор исполнил это и справедливо и благочестно определил в своих 6-м и 7-м деяниях, чтобы в святой Символ веры не вносились новшества и чтобы он пребывал незыблемым вовек, а на того, кто дерзнул бы нечто прибавить к нему или отнять от него, провозгласил страшные анафемы. В 5-м же своем деянии Собор изложил и настоящие три правила, необходимые для благочиния и устроения Церкви. Эти правила вся наша Святая Церковь приняла и до сих пор принимает как подлинные – это совместно заявляют и подтверждают все толкователи священных правил, а также сам «Номоканон» Фотия [[33]].
Правило 1
Этот святой и Вселенский собор определил, чтобы те из находящихся в Асии, Европе или Ливии италийских клириков, или мирян, или епископов, которые связаны епитимией, или извержены, или анафематствованы святейшим папой Иоанном, были и у святейшего Фотия, патриарха Константинопольского, на той же степени епитимии, т. е. или изверженными, или преданными анафеме, или отлученными. При этом, чтобы и святейший папа Иоанн и его святая Божия Римская Церковь тех клириков, или мирян, или лиц архиерейского и священнического чина, которых Фотий, святейший наш патриарх, в какой бы то ни было области (παροικία) подвергнет отлучению, или извержению, или анафеме, признавали находящимися под той же присужденной епитимией, потому что среди привилегий, принадлежащих святейшему престолу Римской Церкви и ее предстоятелю, не должно быть никаких нововведений ни сейчас, ни впредь.
(Апост. 12, 13, 32; Антиох. 6; Сардик. 14; Карфаг. 11, 37, 141.)
Ради водворения мира после многих раздоров и разногласий, возникших в то время в Восточной и Западной Церквах между Николаем и Адрианом Римскими и Фотием Константинопольским, первопричиной которых стала, как мы сказали, Болгарская епархия, настоящее правило данного Собора определяет, что все те клирики, миряне или епископы (как в Европе, так и в Асии и Африке), которые были отлучены, или извержены, или преданы анафеме Римским папой Иоанном, должны быть также отлучены, извержены и анафематствованы и Фотием Константинопольским. И наоборот, все те, кто в каком бы то ни было месте были отлучены, извержены или анафематствованы патриархом Константинопольским, должны быть также отлучены, извержены и преданы анафеме и папой Римским. При этом не затрагиваются привилегии Римской Церкви и ее папы ни сейчас, ни в будущем, а именно то, что он первый по порядку чести среди прочих четырех патриархов.
27
Некоторые спрашивали, сколько времени должно проводить на каждой степени священства. И одни отвечали, что семь дней, делая такой вывод из «Слова о священстве» Григория Богослова, другие – три месяца, приводя свидетельство из 122-й новеллы Юстиниана, но на самом деле срок не определен. И действительно, Сардикийский собор в 10-м правиле определяет, что этот срок должен быть достаточным для того, чтобы обнаружилась и вера, и благонравие, и твердость убеждений рукополагаемого. Но ведь известно, что вера и убеждения у одних обнаруживаются быстрее, а у других медленнее, значит, и срок для каждого неясен. Впрочем, на каждой степени должно проводить не как можно меньше, но как можно больше времени.
28
Именно такими архиереями и патриархами стали рукоположенные из мирян Нектарий, Амвросий, Тарасий, Никифор и сам присутствовавший в то время на Соборе священный Фотий, из-за которого, собственно, Собор и утвердил это правило. Дело в том, что хотя Фотий принял патриаршество по примеру Тарасия, Никифора и Амвросия, тем не менее римляне укоряли его за это. Из упомянутых здесь лиц Тарасий, Никифор и Фотий поставлены из мирян, а Нектарий и Амвросий – даже из оглашенных. Как только они крестились и приняли по порядку все степени священства, Нектария II Вселенский собор провозгласил патриархом Константинопольским, а Амвросия клир и народ – Медиоланским архиереем.
Смотри также предисловие Досифея к «Томосу радости» (с. 6), где он говорит, что Фотий писал к римскому папе Николаю о том, что он сам содействовал принятию этого правила на Соборе ради согласия между двумя Церквами, Константинопольской и Римской, и ради того, чтобы удалить всякий камень соблазна.
29
Об этом Соборе упомянул св. Марк Эфесский в полемике с Юлианом на 6-м заседании Флорентийского собора. Более ясно он говорит о нем в исповедании о вере так: «Принимаю и приветствую помимо упомянутых семи Соборов и собранный после них при благочестивом Василии, императоре ромеев, и святейшем патриархе Фотии Собор, названный VIII Вселенским, и т. д.» (Антипапа. С. 172; Двенадцатикнижие. С. 731). Однако, несмотря на то что вообще его назвали VIII Вселенским, во всеобщее употребление вошло именование его «Собором при Фотии» (следовало бы лучше называть его Собором в защиту Фотия, поскольку при Фотии состоялись и другие Соборы, как мы сказали), потому что на нем не было изложено нового догматического определения, как на прочих семи Вселенских соборах, о чем мы сказали в предисловии к I Всел.
30
Столько отцов насчитывается в протоколах этого Собора, которые содержатся в 7-м деянии (Синодикон. Т. 2. С. 929). Другие же говорят о 405 отцах, как Досифей, прибавивший и тех 22 (или 23) отцов, которые в Риме подписались в пользу восстановления священного Фотия.
31
Из них двое, Павел и Евгений, были посланы в Константинополь еще ранее папой Иоанном по вопросу о Болгарской епархии, а Петр был отправлен именно на Собор. С ним, по свидетельству Векка, Иоанн послал Фотию архиерейское облачение, омофор, стихарь и сандалии.
32
Причина, по которой возникли раздоры относительно Болгарии, состояла, говоря вкратце, в следующем. Император Михаил, сын Феофила, после победы над болгарами, благодаря духовной поддержке и трудам патриархов Игнатия и Фотия крестил болгарских правителей и первому из них дал имя Михаил. И по этой причине, и по той, что Болгария с самого начала находилась в подчинении у митрополита Фессалоник, в свою очередь подчинявшегося архиепископу Константинополя, патриархи Константинопольские Игнатий и Фотий послали туда архиепископа.
А папа Николай стал добиваться получить власть над Болгарией из зависти, но поскольку Фотий препятствовал ему в этом и писал, что все дела Болгарии – во власти императора, то папа, собрав в Риме Собор, низверг и анафематствовал Фотия и отлучил пребывающих с ним в общении. А в Болгарию он отправил пресвитеров, которые вторично миропомазывали уже миропомазанных константинопольскими иереями и учили там об исхождении Святого Духа и от Сына.
Поэтому и Фотий, собрав Собор в Константинополе, ответно изверг Николая, а отлученных Николаем сам везде принимал. После смерти Михаила и Николая и изгнания Фотия Игнатий возвратился на престол. Но, из-за того что он не согласился с папскими поставлениями в Болгарии, папа Иоанн, преемник Адриана, не признал Соборов, состоявшихся в Риме и Константинополе против Фотия.
Фотий возвратился на престол после смерти Игнатия. Для того чтобы показать миру ложность всей возведенной на него клеветы и устранить нечестивое мнение об исхождении Святого Духа от Сына (о чем тайно совещались на Западе и что было проповедано в Болгарии), а кроме того ради мира и единства Церквей и епископов, одни из которых называли себя игнатианами, другие же – фотинианами, Фотий убедил императора Василия позволить ему собрать настоящий Собор, после чего собственноручно написал папе Иоанну VIII и прочим патриархам изложение веры (λίβελλον). Относительно же Болгарии – поскольку папа Иоанн вновь ее добивался, не желал, чтобы Константинопольский патриарх совершал в ней поставления, и даже посылал туда омофор – отцы, крайне устав от раздоров, заявили, что это дело императора, и таким образом на сей раз избежали спора.
Смотри об этом в «Цепи толковников на Восьмикнижие», в главе о составителях комментариев (т. 2, с. 1), и в «Двенадцатикнижии» Досифея.
Дополнение: {О принадлежности этого дополнения см. в настоящем издании: т. 2, с. 358.} в то же время патриарх Игнатий направил к язычникам Богемии для проповеди Евангелия двух родных братьев, родом из Фессалоник, Кирилла и Мефодия, которые и обратили к благочестию этот народ с его правителем. Один из братьев, Кирилл, стал первым епископом Праги. Братья также изобрели славянский алфавит. Поэтому он и называется кириллическим, а некоторыми по невежеству – иллирическим. {Иллирик – название одной из византийских провинций.} Папы того времени весьма завидовали и этому богоугодному делу, что явствует из исторического повествования об этом, хранящегося в священной обители Хиландарской.
Андроник Младший, император ромеев, в одном своем хрисовуле, который он дал монастырю Ксиропотам, пишет, что Павел, сын императора Михаила Рангаве и родной брат патриарха Игнатия, обратил к благочестию сербский народ. Поэтому в его честь краль сербский выстроил монастырь во имя святого Павла. Этот божественный Павел был евнухом, как и его брат, патриарх Игнатий, поскольку их оскопил тиран Лев Армянин.
33
Что касается этого Собора, то отметь, что он, словно обоюдоострый меч, пронзил сердца западных своими удивительными и блистательными провозглашениями и боговдохновенным определением о незыблемости святого Символа веры, поскольку ни один другой Собор так, как этот, не выразил и не объяснил тех нелепостей, какие могли бы последовать в том случае, если бы в святом Символе веры были сделаны опущения или прибавления. Поэтому западные многими способами борются, чтобы доказать ложность этого Собора, и используют против него 27 аргументов, которые приснопамятный Досифей превосходным образом опровергает на с. 730 «Двенадцатикнижия». Они говорят, что такого Собора вообще не было и его придумал Фотий. К столь великой дерзости их ведет собственное безумие, вызванное горьким обличением, какому они подверглись на этом Соборе. Но свет не может быть сокрыт, ибо помимо толкователей правил, которые жили ранее, даже сам латиномудрствующий Векк упоминает о Соборе и приводит выдержки из его деяний. Но в особенности и прежде всего о нем дает подробнейший отчет в своем слове о Троице ученейший дидаскал и богослов Иосиф Вриенний, живший при конце нашей империи. {Годы жизни Иосифа Вриенния: 1350–1431. Византийская империя прекратила свое существование в 1453 г., после взятия Константинополя турками.} В заключение Вриенний сообщает, что до его времени в Великой церкви еще хранились деяния этого Собора с собственноручными подписями Петра, Павла и Евгения – легатов папы Иоанна, на латинском языке.
После него иже во святых Марк Эфесский на 6-м заседании Флорентийского собора представил этот Собор {Т. е. Собор в храме Святой Софии.} как истинный и святой, ибо, по его словам, со времени этого Собора доныне в Великой церкви Константинополя читают следующее: «Всему, что написано или произнесено против святейших патриархов Фотия и Игнатия, анафема». После этих слов митрополита Эфесского кардинал Юлиан, который вел полемику с Марком, был вынужден замолчать, поскольку ему нечего было возразить. Кроме того, и из латинян многие свидетельствуют о проведении этого Собора, как например Ив, епископ Карновии, и монах Грациан. Однако вместо всего этого достаточно посланий папы Иоанна, одно из которых адресовано святейшему Фотию, другое – августам. Они находятся в деяниях, изданных Бинием (т. 7, с. 93).
Вот что провозгласил данный Собор о Символе веры в своих 6-м и 7-м деяниях (нам было бы жаль это опустить): «Дошедший из древности от отцов до нас Символ чистейшей христианской веры почитаем и разумом, и словом и возвещаем его всем громогласно, ничего не убавляя, ничего не прибавляя, ничего не изменяя, ничего не искажая». И еще: «Итак, если кто дойдет до такой степени безумия, что дерзнет, как сказано выше, издать другой Символ и назвать его оросом или сделать добавление или опущение в Символе, переданном нам святым Вселенским Никейским Первым великим собором, анафема да будет».
Смотри и прочие определения о Символе этого Собора в примеч. к III Всел. 7.