Правило 126 (115)
Угодно было: всякому, кто скажет, что святые в молитве Господней говорят прости нам долги наши (Мф. 6:12) не за себя, поскольку им уже не нужно это прошение, но за других, грешников из их народа, и что никто из святых не говорит прости мне долги мои, но говорит прости нам долги наши, так чтобы было понятно, что праведник просит скорее за других, чем за себя самого, – да будет анафема. Ведь ап. Иаков был святым и праведным, когда говорил: «Все мы много согрешаем» (см. Иак. 3:2). Для чего прибавлено «все», как не для того, чтобы эта мысль была согласна с псалмом, в котором читаем: Не войди в суд с рабом Твоим, ибо не оправдается пред Тобою никто из живущих, [307] и с молитвой мудрейшего Соломона: «Нет человека, который не согрешил» (см. 3 Цар. 8:46), и с изречением из книги св. Иова: «Он кладет печать на руку каждого человека, чтобы каждый человек познал свою немощь» (см. Иов. 37:7)? По той же причине святой и праведный пророк Даниил, говоря во множественном числе: Согрешили мы, поступали нечестиво (Дан. 9:5) и пр., что́ он смиренно и истинно исповедует там, после этого, чтобы не подумали (как понимают это некоторые), что он говорит не о собственных грехах, а скорее о грехах своего народа, сказал: «Я молился и исповедывал грехи мои и грехи народа моего Господу Богу моему» (см. Дан. 9:20). Он не захотел сказать «грехи наши», но «народа моего» и «мои собственные», поскольку пророк как бы предвидел, что появятся те, которые будут понимать это превратно.
(Карфаг. 120–125, 127.)
И это правило говорит о безумной мысли пелагиан, которая подобна предыдущей: оно анафематствует говорящих, что святые, читая в молитве Господней «Отче наш» слова прости нам долги наши, произносят их не за себя, поскольку не нуждаются в этом прошении как бесстрастные и безгрешные, но ради чужих грехов. Ведь святой брат Божий Иаков говорит: «Мы все много согрешаем»; и Давид: «Не входи, Господи, в суд со мною, рабом Твоим, потому что ни один живой человек не может оказаться праведным перед Тобой»; и Соломон в молитве, с которой он обратился к Богу после постройки храма: «Нет на свете человека, который не согрешил»; и Иов: «Он кладет печать на руки человека, чтобы каждый человек познал свою немощь» [[308]]. Также и прор. Даниил в молитве сначала говорит во множественном числе: «Согрешили мы, действовали нечестиво», а потом добавляет в единственном числе: «Я исповедывал грехи мои и грехи народа моего» – и говорит это с такой ясностью для того, чтобы никто не подумал, будто он сказал о грехах своего народа, а не о своих. Тем самым он пророчеством заграждает уста тех, кто будет так нечестиво говорить.
Правило 127 (116)
Угодно было: всякому, кто заявляет, что слова молитвы Господней, в которой мы говорим прости нам долги наши (Мф. 6:12; Лк. 11:4), святые произносят по смирению, а не по самой истине, – да будет анафема. Ведь кто потерпел бы такого молящегося, который лжет не людям, а Самому Господу, устами своими говорит, что хочет отпущения, а сердцем [309] говорит, что у него нет грехов, в отпущении которых он нуждался бы?
(Карфаг. 120–126.)
И это правило анафематствует пелагиан, утверждающих, что святые не по самой истине произносят прости нам долги наши, поскольку у них нет грехов и долгов, а по смирению. Ведь кто, говорит правило, потерпит, чтобы святые, говоря это, лгали, причем не людям, а Богу, и устами просили прощения своих согрешений, а сердцем думали, что грехов у них нет? Это называется богохульством, а не молитвой, и помыслить так о святых – чудовищно [[310]].
308
Эти слова имеют иное прочтение в книге Иова:
309
Слова «что хочет отпущения, а сердцем говорит» (θέλειν ἀφεθῆναι, τῇ δὲ καρδίᾳ) в «Пидалионе» опущены и восстановлены по Афинской синтагме. См.: Ῥάλλης, Ποτλής. Т. 3. Σ. 570.
310
Слова настоящего правила очень подходят к тем безумным богохульникам, которые еще при жизни заказывают по себе панихиды, как будто они уже умерли. Ведь кто потерпит и этих людей, которые лгут не людям, а Богу и устами поминаются как мертвые и давно скончавшиеся, а на самом деле живы? Может ли быть глупость и богохульство большие этого? Так что поступающие подобным образом пусть впредь оставят это безумие.