– И вы думаете, что виконтэсса, графиня, – я глянула на меланхоличную блондинку, – и герцогиня смогут приготовить что-то съедобное? Мы же понятия не имеем о кулинарии!
– Говори за себя, – подала голос герцогиня. – Не переживайте, милейший, будет вам еда.
– Вот и замечательно! – обрадовался дядечка.
Мужчина уже давно ушел, а я все стояла и удивленно смотрела на белокурую красавицу с холеными ручками и задавалась вопросом, а не повредилась ли бедная рассудком?
– Ну чего так уставилась? – разозлилась она. – Мне и самой это не нравится, да и не практиковалась давно, но есть-то что-то надо. Дома мне запрещали пользоваться моим мещанским даром, так хоть здесь от него польза будет.
– Это каким даром? – ничего не поняла я.
– Кулинарным! – рявкнула герцогиня. Встала, прошла к столу, взяла оставленную запасливой Тори лепешку, подула на нее, одновременно производя указательным пальцем быстрые круговые движения над подсохшим подобием хлеба, и лепешка прямо у меня на глазах превратилась в аппетитное пирожное с кремовой розочкой и клубникой.
– Угощайся, – самодовольно заявила девушка, протягивая мне лакомство.
– С-с-с-спасибо, – натянуто улыбнулась я, взяла угощение, но попробовать не решилась.
И в этот момент в каюту влетела возбужденная Тори.
– Девочки, это так здорово! Вы уже знаете? Мы будем коками… или кокинями. А, не важно, главное, что будем! Ой, какая прелесть, – просюсюкала Веснушка, как я ее называла про себя, заметив пирожное на моей ладони. – Ты где взяла это чудо? Кока вернула из мира ушедших? Вкусно, наверное.
– Попробуй, – предложила я и сбагрила не внушающий доверия кулинарный шедевр.
Тори, естественно, отказываться не стала. Взяла лакомство и откусила сразу почти половину.
– Мм, какая прелесть. Я такое только один раз пробовала, когда с дедом к его другу в гости ездили. Там у одного повесы был кулинарный дар, так он ко всем девушкам с пирожными подкатывал. Я его на шесть штук раскрутила, а потом отшила. Больше в меня не влезло. – И все это было произнесено в процессе поедания магического творения. Тори прикончила явно очень вкусное пирожное, облизала пальчики и подозрительно уставилась на меня.
– Но ты же говорила, что у тебя дар чтеца. Постой, тогда получается, – Тори перевела восхищенный взгляд на блондинку и воскликнула, хлопнув рукой по объемной груди. – О, герцогиня! Я вся ваша! Не, ну правда, если ты мне каждый день будешь делать хотя бы по одной такой штучке, я тебя на руках носить буду!
– Обжора, – пробурчала герцогиня, но было очевидно, что ей приятно.
Нам действительно удалось без труда приготовить ужин. Герцогиня, конечно, командовала и высокомерно усмехалась, когда у нас что-то не получалось, но неизменно все исправляла и объясняла. К концу работы у нас даже сложились своеобразные дружеские отношения. Зиды с нами не было, она без устали лечила покалеченных во время шторма моряков и пришла только перекусить. А потом мы вместе, уставшие, но вполне довольные собой, отправились в каюту. Помощник кока уверил, что дальше они сами разберутся.
– Посуду помыть и кухню прибрать не забудьте, – заявила уверовавшая в свою исключительность герцогиня.
– Камбуз, – поправил юноша.
– Все равно прибрать, – не унималась блондинка.
– Сделаем, – сдался моряк.
Приползли и сразу повалились на кровати. Я уже начала проваливаться в сон, когда в дверь постучали.
– Добавки хотят? – предположила Тори.
– Кому-то плохо! – заволновалась Зида.
– Ага, от нашей стряпни, – вставила сонная я.
– Нет, это Крафт по Арике соскучился, – отомстила мне герцогиня.
А через несколько секунд я убедилась в том, что герцогиня в совершенстве владеет не только кулинарией, она также является обладательницей в высшей степени «черного языка». В общем, накликала блондинка.
Дверь приоткрылась, в каюту заглянул все тот же дядечка и, потупившись, произнес:
– Лорд Крафт желает видеть леди Арику.
Поднял взгляд и с такой жалостью посмотрел на меня, что я опустила голову обратно на подушку и пробурчала:
– Не пойду. Передайте, что я устала. Пусть завтра хоть убивает, а сейчас я сплю.
У мужчины глаза от удивления стали почти круглыми. Он медленно покачал головой и тихо проговорил:
– Вы только ему сами об этом скажите, мне как-то не хочется.
– А мне, значит, хочется? – возмутилась я. – Если даже вы его боитесь, то что уж обо мне говорить!
Но тем не менее села. Вздохнула, пожалела себя, обулась и обреченно прошептала: