— Ага, — говорю я, — Вы не против того, чтобы мы кувыркались в стогу, пока это не происходит под вашей крышей, и вы не знаете об этом.
— Ты шутишь со мной. Ты шутишь, так?
— Может быть.
Киара заходит в комнату.
— Пап, он пошутил.
Профессор отсчитывает каждое слово на пальцах, пригвоздив меня взглядом.
— Не забудьте… 1) серьезные, 2) моногамные отношения, 3) не под моей крышей, и 4) доверие.
— И не забудьте 5) Б-слово, — напоминаю я.
Он кивает.
— Да. Б-слово. Один день в армии, Карлос, выбил бы из тебя весь этот сарказм.
— Плохо, что я не собираюсь туда записываться.
— Действительно плохо. Если бы ты записался и вложил бы в то, чтобы быть хорошим солдатом хотя бы половину той энергии, которую ты вкладываешь в свое наглое поведение, ты бы далеко пошел. Мне так и хочется засунуть в твою стирку что-нибудь красное, чтобы твои трусы стали розовыми. Это было бы неплохим напоминанием о нашем сегодняшнем разговоре.
Я пожимаю плечами.
— И ладно. Я не ношу трусов, — вру я.
— На выход, умник, — приказывает он, выгоняя нас за дверь. Я думаю, что вижу, как приподнимается уголок его рта, изумленный моим ответом, но он быстро это маскирует.
— Вы оба, вон из моего офиса. И пускай этот разговор останется между нами. А теперь отправляйтесь в ХоспиталиТи. Моя жена собирается загрузить вас сегодня работой. И не останавливайтесь по пути, — кричит он, когда мы уже в коридоре. — Я позвоню туда через пятнадцать минут, чтобы удостовериться, что вы приехали.
Глава 40
Киара
— Послушай, chica… — говорит Карлос, пока мы едем к маме в магазин несколько минут спустя.
Мои руки сжимают руль.
— Не зови меня так больше, — отвечаю я.
— Как ты хочешь, чтобы я тебя звал?
Я пожимаю плечами.
— Мне все равно. Только не chica. Я протягиваюсь вперед, чтобы включить свое стерео, но вспоминаю, что оно все еще не работает. Я сжимаю руль еще сильнее и концентрируюсь на дороге впереди, даже когда мы останавливаемся на светофоре.
Карлос поднимает руки.
— Что ты хочешь от меня? Ты хочешь, чтобы я врал тебе, ты этого хочешь? Окей, Киара, я буду тебе врать. Я ничто без тебя, Киара. Киара, только тебе принадлежит мое сердце и душа. Киара, когда тебя нет рядом, я чувствую, что жизнь не имеет смысла. Я люблю тебя, Киара. Это то, что ты хочешь услышать?
— Да.
— Никакой парень, кто это говорить, не делает это на полном серьезе.
— Уверена, что твой брат постоянно говорит это Бриттани на полном серьезе.
— Это потому, что он потерял рассудок. Я думал, что ты единственная девчонка, на которую не действует мое дерьмо.
— Оно и не действует. Считай, что мое желание иметь тебя в качестве своего настоящего парня, было просто ошибкой в суждении, — говорю я. — Но это прошло. Я больше ничего от тебя не жду, и я поняла, что ты вообще не в моем вкусе. Кроме того, — продолжаю я, глянув на него, — я вполне возможно, позвоню Майклу. Он хотел встретиться снова.
Карлос запускает руку в мою сумку и вытаскивает мой телефон из кармашка. Я пытаюсь его перехватить, но он слишком быстр.
— Что ты делаешь?
— Концентрируйся на дороге, Киара. Ты же не хочешь, чтобы мы попали в аварию потому, что ты не обращала внимания, так?
— Положи его обратно, — приказываю я.
— Положу. Мне просто надо кое-что проверить.
На следующем светофоре я протягиваюсь и вырываю телефон из его рук. Я читаю сообщение, которое Карлос отправил Майклу. «Иди на х».
— О нет, ты это не отправил.
— Отправил. — Он отклоняется назад, выглядя абсолютно довольным собой. — Можешь позже меня поблагодарить.
Поблагодарить его? Поблагодарить его! Я останавливаюсь на обочине и замахиваюсь своей сумкой, целясь прямо ему в голову.
Он хватает сумку прежде, чем она его ударяет.
— Не говорит мне только, что ты на самом деле собиралась снова встречаться с этим неудачником.
— Я больше не знаю, чего хочу.
Я возвращаю машину на дорогу и еду к маме в магазин. Припарковавшись, я выхожу, не дожидаясь Карлоса.
— Киара, подожди. — Кряхтит Карлос, вылезая из окна. Я слышу, как от бежит, пытаясь меня догнать. — Я починю эту гребаную дверь, даже если это будет последнее, что я сделаю. — Он запускает руку себе в волосы. — Послушай, если бы все было по-другому…
— Что было по-другому?
— Это сложно объяснить.
Я отворачиваюсь. Если он не хочет мне говорит, нет смысла спорить.