— Что насчёт меня? — дерзаю я с фальшивой бравадой.
— Целоваться с ним недопустимо. — Он бросает мне вызов жарким взглядом.
— Почему?
— Потому что я, блядь, так сказал, — огрызается Адам.
Я выгибаю бровь, глядя на него.
— Потому что это противоречит школьной политике?
Он подходит ко мне, вторгаясь в моё личное пространство. Сегодня он пахнет пряно и мужественно. Это делает сумасшедшие вещи с моими гормонами. Это напоминает мне ту ночь, когда он держал меня, и мы оба кончили, занимаясь петтингом.
— Потому что мне это не нравится. — Он поднимает руку и убирает прядь тёмных волос с моего лица. Его черты лица слегка смягчились.
— Это неубедительная причина.
— Тем не менее, лучше бы это больше не повторялось.
Я насмехаюсь над ним.
— А если это произойдёт?
— Этого не будет.
— Как ты можешь быть так уверен?
Жёсткий нефритово-зелёный взгляд пронзает меня насквозь.
— Потому что я позабочусь о том, чтобы ты вспоминала о своём наказании каждый раз, когда даже подумаешь о том, чтобы поцеловать его.
— Наказание?
Он хватает меня за плечи и поворачивает спиной к себе. Его ладонь скользит вниз по моей спине и ложится на ягодицу.
— Я собираюсь выпороть тебя так, как давно должен был сделать твой отец.
Я задыхаюсь и издаю испуганный звук.
— Что ты сделаешь?
Он сжимает мою попку, и мои трусики быстро становятся влажными.
— Именно то, что я сказал.
— Будет больно?
Губы Адама находят мою шею, и он прижимается поцелуем к моей коже.
— Надеюсь, что будет.
Дрожь проходит сквозь меня.
— А что, если я этого не хочу?
Он тяжело вздыхает.
— Тогда ты должна сказать мне об этом прямо сейчас, Элма. Прямо сейчас, блядь. Я еле сдерживаюсь, а ты уже подтолкнула меня краю. Я взрослый мужчина. Я слишком стар, чтобы играть в детские игры. Если ты просто собираешься дразнить меня и не хочешь доводить дело до конца, то можешь пойти и принять своё наказание от мисс Боуден. — Его губы снова целуют мою шею. — Но если ты готова нырнуть вместе со мной, то примешь своё наказание от меня.
— Я… — я так ошеломлена его внезапным перепадом настроения, что не могу вымолвить ни слова.
— Я позабочусь о тебе. Ты можешь довериться, детка.
Детка.
Я таю в его объятиях, отчаянно нуждаясь в его прикосновениях.
— Я была плохой, директор Реннер.
Из него вырывается рычание.
— Очень плохой.
Адам отпускает меня, подходит к своему стулу и садится. Сегодня он также сексуален, как и всегда, в чёрных брюках и накрахмаленной белой рубашке на пуговицах. Его галстук аккуратно завязан на шее. Я хочу потянуть за него и освободить мужчину из его оков. Я хочу рвать пуговицы на рубашке Адама и исследовать твёрдые линии его груди, которые я чувствовала раньше. На этот раз я бы с удовольствием провела по ним языком.
— Подойди, — приказывает он и похлопывает себя по коленям.
Мои глаза прикованы к тому, как его член натягивает брюки. Член, о который я тёрлась раньше и довела себя до оргазма. Когда-нибудь, я надеюсь, что этот самый член будет внутри меня, растягивая и владея мной.
Я медленно подхожу к Адаму. Наши глаза встречаются, в них горит желание. Это побуждает меня продолжать двигаться вперёд. Когда я подхожу, встав между его разведённых ног, я тяжело выдыхаю.
— То, что ты была плохой девочкой, делает тебя мокрой? — Его голос глубокий и хриплый, властность сочится из каждого его слова.
Его ладонь скользит вверх между моих бёдер, и он ласкает мою ногу чуть ниже трусиков большим пальцем. Это заставляет меня извиваться. Я хочу, чтобы он поднялся еще выше.
— Ответь мне, — громыхает он.
— Д… Да.
Его тёмная бровь выгибается дугой, и он скользит рукой выше под мою юбку, словно проверяя, не лгу ли я. Когда его большой палец касается моих мокрых трусиков, его зелёные глаза темнеют от похоти.
— Такая плохая девочка, — бормочет Адам. — Подними свою юбку.
Я удивлённо моргаю, услышав его дерзкие слова. Я не могу поверить, что мы делаем это, что бы это ни было. Я быстро хватаю подол своей юбки и начинаю медленно поднимать её. Он спросил, согласна ли я на всё. Я так глубоко увязла, что у меня никогда не будет никакой надежды выбраться обратно.
Его дыхание прерывается, как только мои трусики появляются в поле зрения. Чёрные кружевные прозрачные шортики. Судя по голодному выражению его лица, Адам видит всё, что хотел.
— Я хочу, чтобы ты лежала у меня на коленях.
Дрожь страха пробегает по мне, и я бросаю на него испуганный взгляд. Его жёсткий взгляд смягчается, и он улыбается мне.