— Кать, — отвечаю, — я, вообще, не хочу с тобой разговаривать!
— Почему? — теперь она спрашивает очень жалобно, почти обижено.
Конечно, ее же не было почти полтора года! Все же должны были безумно соскучиться. Мы должны были ей на шею кинуться и с цветами на вокзале встретить. Может, еще и с оркестром? Ксюшка-то маленькая, она, вроде как, нормально с Катей общается, но от меня не надо ждать подобного проявления семейных привязанностей.
— Потому что ты свалила! — отвечаю на ее повисший в кухонном пространстве вопрос. — Ты свалила и бросила нас тут одних!
— Мне надо было учиться, — как будто оправдывается сестра. — Я поступила в университет. Это что, плохо?
— Это прекрасно! — говорю, размешивая ложкой какао. — Это просто здорово! А у нас в городе же вузов нет ни одного!
— Господи! Ром, ты так меня ненавидишь?
— Да.
— Почему?
Она какая-то совсем непонятливая. Как ее с такими причинно-следственными связями в институт на бюджетное отделение взяли!
— Потому что ты свалила! — повторяю.
Я, вообще, терпеть не могу что-то повторять дважды, но с моей старшей сестрой это, кажется, неизбежно.
— А ты бы не свалил, если бы представилась возможность? — Катя, кажется, предпринимает попытку перейти в наступление, но это она зря.
— Я не свалил, как видишь! — отвечаю. — Или ты думаешь, у меня возможностей не было? Возможностей у нас тут масса. Поезда ходят, самолеты летают. Бери билет и вали на все четыре стороны. Но я не свалил!
— И теперь строишь из себя моралиста и мученика? Типа весь такой правильный, так тебе здесь тяжело…
— Заткнись, Кать! — обрываю грубо.
— Да нет уж, Ром, давай поговорим! — не унимается сестра. — Давай уж, скажи все, что ты обо мне думаешь!
— Я никого из себя не строю и ничего о тебе не думаю. Ты приехала на каникулы — наслаждайся! Только меня не трогай!
— Ты думаешь, тебе тут тяжело, а всем остальным легко, да? — продолжает Катя. Нет, ее точно теперь не унять, так что надо смириться. — Как будто я там как сыр в масле катаюсь! Я тоже, между прочим, работаю. У меня тоже, знаешь ли, куча проблем! Жизнь везде не сахар!
— Не знаю, — перебиваю я.
— Что не знаешь? — Катя, кажется, теперь в ступоре.
И тут бы мне помолчать, чтобы подольше насладиться тишиной, но я же не могу! Черт, я такой несдержанный! И моментально отвечаю:
— Не знаю, какие у тебя там проблемы! У нас тут до хрена проблем! Мы переболели ветрянкой, гриппом — я сейчас говорю о Ксюше. — У нас обнаружилась аллергия на некоторые ягоды, нам повысили квартплату, а с недавних пор мы еще и ругаемся матом в детском саду, но это, честно говоря, не проблема. Это так, к слову. — я делаю паузу, дожидаюсь, пока у Кати созреет ответ, и только она открывает рот, чтобы возразить, спрашиваю. — Кофе будешь?
— Что? — теряется она.
— Кофе делать тебе? Что-что! — ворчу я.
— Ну сделай. — уже совсем потеряно отвечает сестра.
Катя быстро успокаивается, пока я делаю ей кофе, и потом продолжает, как будто снова оправдываясь.
— Ром, прости меня. Может быть, я должна была остаться, но ты же понимаешь. Мне хотелось вырваться из всего этого. Я просто устала… И потом… Все-таки надо строить собственное будущее, не держась за прошлое, каким бы оно ни было…
Катя бы еще долго продолжала сыпать книжными фразами и красивыми мудрыми цитатами из неизвестных мне источников, но только я не собираюсь этого выслушивать.
— Может быть? — передергиваю я и кривлю губы.
— Что может быть? — снова не понимает Катя.
Нет, она совершенно не улавливает ход моих мыслей! Я после слов «может быть, я должна была остаться…» вообще перестал ее слушать.
— Ты сказала «может быть», — отвечаю. — Хорошо, что у тебя хоть какие-то сомнения остались. И что ты потом про «вырваться» говорила?
— Я говорила, что хотела вырваться… — совершенно подавлено мямлит сестра.
— Откуда вырваться, Катя? Ты о чем, вообще?! — я уже разошелся не на шутку. — Да он тебя никогда пальцем не трогал! С чего тебе так плохо-то было?! И чего ж ты приперлась, если так рвалась отсюда свалить?!
— Я соскучилась… — уже чуть ни плача отвечает сестра. — Я хотела вас увидеть… Рома…
— Увидела? — снова перебиваю. — Всё?
— Хватит! — срывается она. — Хватит меня обвинять! Я ни в чем перед тобой не провинилась! А если тебе покоя не дает, что папа меня не трогал, так я не знаю, почему! Вот за это и правда прости!