Я снова не могу сдержать смех. Вот это речь! Просто прослезиться можно, какая забота! И главное, какое глубокое понимание. Так и представляю, как они сейчас снова начнут ко мне пробиваться, делиться со мной опытом.
Телефон пищит. Пришел ответ от Юли: «Давай. Приходи ко мне в три». Я пишу: «Ок» и засовываю мобильник в карман. Тут как раз дверь кабинета открывается, и на меня устремляется испепеляющий взгляд Марии Николаевны.
— Посмотрите на него! Развалился! — ворчит она, как будто обращаясь к большой аудитории.
И так убедительно это у нее выходит, что я даже по сторонам начинаю оглядываться в поисках невидимых зрителей.
— Ну чего сидишь! — продолжает физичка. — Заходи!
Поднимаюсь со стула и вхожу в кабинет директора.
Я стою перед Ольгой Геннадьевной, руки в карманах, голова опущена. Не потому что мне стыдно. Просто, чтобы не смущать чувствительных женщин своим взглядом.
— Ну, — начинает допрос директор, — что ты скажешь, Роман? Почему ты прогуливал физику и сорвал контрольную?
— Я не срывал контрольную.
— Не паясничай! Что за неотложные дела у тебя, из-за которых ты прогуливаешь уроки?
Молчу и пожимаю плечами. Неужели они в самом деле думают, что я им сейчас кинусь рассказывать про все свои дела, какими бы они ни были?
— Чего молчишь, Веригин? — продолжает настаивать Ольга Геннадьевна. — Что такое важное ты боишься пропустить?
— Да ничего. Нет у меня никаких дел.
— Почему же тогда в школу не ходишь?
— Не хочу.
— Вот как? А чего же ты хочешь?
— Чтобы вы оставили меня в покое.
— Послушай, Роман, — тут тон директора становится очень доверительным и почти дружеским. — Мы же не для себя стараемся. Это для твоей же пользы.
— Если для меня стараетесь, так отстаньте уже со своей школой.
— Вот видите! — вступает Мария Николаевна. — Ему на всех наплевать! Он даже с вами как грубо разговаривает!
— Подождите, Мария Николаевна, — все тем же доверительным понимающим тоном продолжает директор и обращается ко мне. — Рома, скажи, у тебя дома папа с мамой или с твоими сестрами также разговаривает?
— Да, — отвечаю.
Просто я знаю, что в этом случае, на этот вопрос лучше всего ответить «да». Я пробовал разные ответы, но «да» оказался самым подходящим. После него обычно следует только разведение руками, тяжелый вздох и растерянность. После всех остальных — долгие лекции и расспросы. На самом деле, мой отец, конечно, разговаривает с мамой и с сестрами совершенно по-другому. На самом деле, у нас, вообще, все совершенно по-другому, но разве учителям это интересно? Они ведь и так все про всех знают.
Ага, вот и вздох, и недоумение, и разведение руками. А сейчас они начнут делиться со мной опытом.
— Роман, послушай, — начинает Ольга Геннадьевна, — вот ты грубишь, дерешься, не учишься совсем, с одноклассниками не общаешься… Разве тебе это все нравится? Разве таким на самом деле ты хочешь быть? Разве ты такой?
— А какой я? — изображаю заинтересованность.
— Мне кажется, это все у тебя напускное, — говорит директор и поглядывает едва заметно на Марию Николаевну. — Мы понимаем, тебе хочется привлечь внимание, у тебя такой возраст, тебе хочется самоутвердиться в глазах сверстников. Но ведь есть и другие способы. Может, ты о них просто не знаешь?
— Мне нравится, — совершенно спокойно произношу я, глядя теперь в глаза Ольге Геннадьевне.
— Что нравится? — не понимает она, так как я сбил ее с мысли.
— Грубить, драться, не общаться с одноклассниками.
Я говорю так, потому что знаю: это самый удачный вариант. Во-первых, он ненадолго собьет их с толку, и воцарится тишина, что в наше время, вообще, редкость. Во-вторых, это отметает еще пару десятков вопросов о том, что же мне нравится и чего я хочу. А я, правда, хочу, чтобы меня оставили в покое, чтобы дали уже как-нибудь закончить эту дурацкую школу, чтобы не лезли ко мне в душу, не заглядывали через замочную скважину к нам в семью
— Боже мой! — вздыхает директор. — Ну что же нам с тобой делать!
— Забить, — отвечаю.
— Что? Ну вот как ты разговариваешь! — негодует Ольга Геннадьевна.
— А как? — развожу руками. — Забейте на меня уже. Хватит воспитывать. Оставьте в покое. Да не нужна мне ваша физика, ваша алгебра и что там еще…
— А что тебе нужно? — перебивает директор. И хорошо, кстати, что перебивает, а то я что-то завелся. — Телевизор только смотреть и о девочках думать?