Джина уперла руки в бока.
— В Канаде ты просто очередной супергерой-самоуправец. И так же подпадаешь под действие закона, как и все прочие люди.
Короткий приступ паники смягчил черты Светоча. Неуязвимым он не был, а полиция, сражаясь с паршивыми овцами от мира супергероев, предпочитала действовать наверняка. Но это продлилось лишь мгновение.
— Хорошо. Полиция тут понадобится — чтобы арестовать вас всех. — Светоч натянуто ухмыльнулся за маской. — Самое время кому-то разворошить этот злодейский улей.
— Тритикале не «злодейский улей». — Джина сердито сверкнула взглядом на супергероя. — А «ЭнКло Корпорейшн» — законный бизнес. С лицензией на работу и всем прочим.
— Да у вас тут мозги-переростки в банках! Как это может быть законно?
— У нас есть лицензия на эту работу. Сейчас преступник — ты. Кого сейчас надо арестовать — так лишь тебя. За нарушение границы. И за нападение.
— Прошу прощения? — приподнял бровь Светоч.
— То, что ты тут натворил — незаконно. Ты напал на ночного сторожа и начальника охраны…
— Нельзя напасть на суперзлодея или на его приспешников, — перебил ее Светоч. — А ты подняла на меня руку. На меня — супергероя, делающего свою работу. Прочь с дороги, или я сломаю тебя пополам, как макаронину, даже если у тебя нет суперсилы.
Это было плохой идеей. Между тем слова Джины лились сами собой:
— Ты напал на трех людей, включая самого мистера Спаркса. Ты вломился в охраняемое помещение, и бог знает сколько урона…
Улыбка Светоча переросла в самодовольную усмешку.
— Мистер Спаркс. Что за отстойный псевдоним. Как будто никто не увидит связи между Статиком и кем-то, называющим себя «Мистер Спаркс».
— Это не псевдоним, — резко ответила Джина. — Мистер Спаркс — честный предприниматель, пытающийся изменить мир. Экологичные, возобновляемые источники энергии — это не суперзлодейский заговор о порабощении вселенной.
— Да неужели? И что случится, если я сделаю… так? — Светоч обрушился на Статика, теперь уже снявшего маску. Казалось, время замедлилось. Кулак Светоча описал дугу в дымке света, и Джина затаила дыхание, когда супергерой ударил ее босса.
Раскололась, как дыня. Так сказал Берк. Светоч ударил господина Злыдня, и его голова раскололась, как дыня.
Голова Статика откинулась назад, удар сшиб его с ног. Он со стоном рухнул бесформенной массой в нескольких шагах от того места, где только что стоял, а Берк вклинился между поверженным суперзлодеем и супергероем. Но Статик двигался. Он был сильно потрепан, но жив.
Усмешка Светоча превратилась в оскал.
— В чем дело, трус? Хватит прятаться за лакеями, вставай и дерись со мной!
— Отвали, — тихо сказал Берк. Он поднял кулаки, когда герой приблизился.
— Прочь с дороги. — Каждое слово Светоча сочилось угрозой.
Берк не двинулся с места, и Светоч приблизился, занося кулак для удара. Джина бросилась наперерез и вцепилась в руку супергероя, надеясь, что хоть как-то сможет его остановить.
— Оставь его в покое!
Герой стряхнул ее прочь, и Джина рухнула вниз, неуклюже растянувшись на бетоне. Берк проревел что-то неразборчивое и бросился на Светоча. Двое мужчин продолжали борьбу до тех пор, пока Берк не споткнулся о вытянутую ногу босса. Тот вскрикнул.
— Это смешно. — Костяшки Светоча были разбиты в кровь, маска перекосилась. Его сияние усиливалось до тех пор, пока на него не стало больно смотреть. — Я герой. Я могу отличить хорошее от плохого, и вы — все вы — преступники. Я это знаю. Я имею право останавливать зло на своем пути.
— Да ты лишь знаешь, как зубной пастой торговать, — зло фыркнула Джина.
— Вы преступники, все вы! — взревел Светоч.
Берк встал на колени и поднял кулаки.
— Но лишь один из нас тут убийца. А ведь настоящие герои не убивают.
— Ты не понимаешь! — закричал Светоч.
Свет окружил его, превратив героя в серебристо-белое подземное солнце. Помещение утонуло в сиянии и жгучем сухом жаре, царапающем тела и легкие. Супергерой завопил что-то невразумительное, когда по потолку с треском поползли трещины, осыпав бетонной крошкой людей внизу.
— Светоч, придурок! Прекрати! — крикнул Статик откуда-то слева.
Потолок затрещал, а невыносимое сияние стало еще ярче. Если Светоч и слышал соперника, то не стал — или не мог — себя сдерживать. Джина крепко зажмурилась. Нестерпимый зной палил кожу, а горло обжигал едкий дым от какой-то гари. Свет просачивался сквозь веки. Светоч надумал поджарить их всех живьем, до костей, и стереть в пепел в погоне за справедливостью, не допускавшей, что люди могут меняться. Джина его недооценила.