— Я была там за три недели и за четыре недели до нападения.
— Именно до того?
— Да.
— Спасибо. Послушайте, увидимся в шесть, но постарайтесь вспомнить всех, кого вы встречали в суде, хорошо?
— Что-нибудь получается? — спросил Слоун, когда Лукас повесил трубку.
— Пока не знаю. У тебя есть телефон места работы Льюис, агента по продаже недвижимости?
— Да, кажется, есть.
Слоун вытащил папку, просмотрел список и продиктовал Лукасу несколько цифр. Тот, набрав номер, попросил к телефону менеджера и объяснил ему, что он хочет узнать.
— …так она ходила туда?
— Конечно, постоянно. Раз в неделю. Она в основном занималась документами.
— Таким образом, она наверняка была там до того, как ее убили?
— Да. Ваши люди забрали ее расписание. Последние два месяца она работала без выходных. Я уверен, что она ходила туда.
— Спасибо, — поблагодарил Лукас.
— Ну как? — спросил Слоун.
— Не знаю, — отозвался Дэвенпорт. — Две женщины незадолго до нападения заходили в суд. Даже женщина из Сент-Пола. Не так уж часто жители Сент-Пола заходят в суд округа Хэннепин. А мистер Райс находился там постоянно. Не очень-то обычное совпадение.
— Другая женщина, эта Белл, ну, официантка, ее задержали за кражу в магазине «Таргет» на Лэйк-стрит. Это произошло не так давно, — добавил Слоун. — Бьюсь об заклад, что она тоже побывала в суде. А вот про Моррис ничего не могу сказать.
— Я сам займусь Моррис, — сказал Лукас. — Там тоже может кое-что быть.
— У меня есть ее домашний телефон. Может быть, ее муж окажется на месте, — предложил детектив.
Он опять раскрыл свою папку и продиктовал номер, а Лукас взялся за телефон. Прозвучало двадцать гудков, но никто так и не ответил, полицейский повесил трубку.
— Я позвоню ему позже, — проговорил он.
— Хочешь, я займусь этим парнем из фонда?
— Да, пожалуй, на него стоит взглянуть. — Лукас повернулся к миссис Райс. — У этого служащего фонда был какой-нибудь акцент? Пусть даже небольшой?
— Нет, кажется, нет. Я знаю, что он здешний, он сам мне это сказал.
— Черт! — выругался Лукас.
— Может быть, он швед? — предположил Слоун. — Послушай, как говорят эти шведы и немцы, которые живут в центре Миннесоты. У них до сих пор сохранился акцент. Может быть, Руиц услышала акцент и спутала его с юго-западным говором?
Из своего кабинета он позвонил Андерсону и узнал рабочий телефон мужа Моррис. Тот ответил сразу.
— Да, она была, — подтвердил он. — Это было примерно за месяц до… Она тренировалась в спортивном клубе на Хэннепин-авеню, и примерно раз в неделю ей на лобовое стекло машины вешали штрафной талон. Она просто кидала их в бардачок и забывала. Их накопилось штук десять или пятнадцать. А потом ей прислали извещение, что ее арестуют, если она не оплатит все штрафы и не уладит все формальности в суде. Поэтому она и отправилась туда. Дела в суде заняли у нее целый день.
— Это единственный раз, когда она приходила в суд?
— За последнее время да. Может быть, она и еще ходила, но я об этом не знаю.
Закончив с Моррисом, Лукас позвонил клерку в суд и выяснил, когда именно Люси Белл задержали в магазине за воровство. Двадцать седьмого мая. Он взглянул на календарь. Пятница, чуть меньше месяца до убийства.
Таким образом, все они приходили в суд. Пистолет тоже имел отношение к мэрии, его достали через человека, который постоянно был здесь. Дэвенпорт отправился в кабинет к Андерсону.
— И что это значит? — спросил Андерсон. — Он выбирает их прямо здесь?
— Может быть, и так, — заметил Лукас. — Трое из них вели дела в суде, на них должны быть заведены досье, с помощью которых преступник собирал сведения о своих жертвах.
— Я проверю, кто брал эти досье, — предложил Андерсон.
— Хорошо.
— Ну и что ты думаешь об этом?
— Слишком все просто получается, — задумчиво сказал Лукас.
Концерт «Аэросмит» был чудесным. Лукас сидел, откинувшись на своем месте, и с удовольствием наблюдал, как Карла подпрыгивала в такт музыке, поворачиваясь к нему, смеясь, вскидывая сжатый кулак над головой вместе с пятнадцатью тысячами орущих поклонников, приветствующих исполнителей…
Она пригласила его на кофе.
— Такого веселья я не видела с тех пор как… я даже не знаю, с каких пор… с давних пор, — сказала она, ставя две чашки с водой в микроволновую печь.
Лукас расхаживал по студии и разглядывал ее работы.
— Сколько вы уже этим занимаетесь? — спросил он.
— Пять, может, шесть лет. Сперва я рисовала, потом занялась скульптурой, а потом как-то постепенно перешла на это. У моей бабушки был ткацкий станок, и я умею ткать с детства.