Я машинально прижала руку к груди. Единый, только не это, только не это. Пусть татуировка не исчезнет.
— Вейс, я прошу только об одном. Сразу же сообщите мне, что станет известно. Конечно, хотелось бы самой пообщаться с Верховным. Такое возможно?
— Конечно возможно. Как только ты окрепнешь, мы должны будем детей освятить в соборе. Единый должен взять их под свое крыло.
— Но у мальчика пока нет имени.
— Это пока не обязательно. Мы принесем детей. Проведут процедуру принятия Единым и заодно поговорим с Верховным отцом Каллием. Так что в твоих же интересах оправиться побыстрее. И учти, я проверю сам твое состояние.
Глава 34
И опять пошли тоскливые дни. Верховный не объявился ни на второй, ни на третий день. С ним мы встретились лишь через десятину. Каллий встречал нас у дверей храма.
Он мне не понравился сразу. С первого взгляда. Бегающие глаза, тонкие, крепко сжатые губы, жилистые паучьи руки. Мутный какой то. Говорить с ним я не стала. Посмотрела только на Вейса, вздохнула и все. Это тип мне доверия не внушал. Жаль не было возможности пообщаться с отцом Ароном. Вот кто мне понравился безоговорочно. В его глазах светилась житейская мудрость, а каждое слово было сказано в нужный момент и без лишних подтекстов.
Сам вот обряд принятия мне понравился. И в первую очередь тем, что занял он от силы минуты три или четыре. Как вспомню как крестила сына своей подруги Леси Антошку, как стояли в храме, как мальчишка плакал… ох… А тут Вейс и Ее Величество занесли детей в храм, мы зашли следом за ними, встали в уголочке. Стояла тишина. Верховный подошел к статуе Единого. Шут и Ари стояли за Каллием. Началась служба и в ее ходе откуда то сверху начали кружась падать светящиеся снежинки. Они кружились и падали, осыпая стоящих у статуи Единого. Это было так завораживающе. Я стояла и любовалась. Яра стояла рядом и утирала слезы.
— Леди Маяна, как же это хорошо. Принял Единый деток, принял. И даже замаливать не пришлось. Порой пятидесятник, а то два просить приходится. А тут сразу.
Ах вот оно что, а я то думала снежинки. А это Единый так свою милость показал. Спасибо тебе, боженька, спасибо. Береги моих деток от дурного глаза, от лихого человека, от плохого слова. Береги…
Дома устроили маленький праздник, накрыли стол, меня поздравляли, да вот радости не было. Тоскливо мне было, одиноко. Сидела за столом и гладила татуировку. Я теперь часто ее гладила. Это все, что мне оставалось. Порой, прикрывала глаза и представляла, что говорю с мужем, звала его, умоляла вернуться. Иногда мне начинало казаться, что рисунок переливается и как то мерцает. Но чаще всего я просто себе надумывала все это, вернее это я себе внушала.
— Маяна, ты знаешь, я ведь никогда не была крестной, но это оказывается так волнительно, — королева сидела за столом напротив меня и покачивала Ингрид. — Знаешь, я думаю, что если Единый одарит меня таким счастьем как дочь, то тебе придется подбирать ей достойное имя. Это будет справедливо.
— Ари, это же такая честь, — я даже не знала, что и сказать. Вот это да. Стать крестной принцессы. — А как отнесется к этому Его Величество?
— Ну как. Сам и предложил, — королева рассмеялась как простая девченка. — А знаешь, я ведь даже немного тебе завидую.
Глаза у королевы немного затуманились.
— Мне? Но почему?
— Ну как же… Ведь тебе позволено возиться с детьми и даже кормить их. А у меня все по церемониалу, вплоть до ограничения времени нахождения с ребенком. Этикет, будь он неладен.
Ну да, тут ничего не поделаешь. Что и сказать… Слава Светлому, я не отношусь к монаршей семье.
Сидеть долго и праздновать я не могла. Извинилась перед всеми и ушла с детьми. Пока возилась с детками, кормила их, укладывала спать прошел пятидесятник. В какой то момент заглянула Яра и позвала с собой. Надо было проводить Ари. Оказалось все это время королево терпеливо ожидала когда я освобожусь. Ну надо же!
Я оглядела комнату: детки спали, няньки были начеку. Оправила платье и пошла к Ее Величеству.
Королева Ариана стояла у окна и любовалась осенним садом. Я подшла и встала рядом с ней.
— Ари, я думала ты уехала.
— Нет, Маяна, не уехала. Так не хочется во дворец. Кроме Дитриха мне там не с кем поговорить. Все лебезят, выпрашивают подачки, ждут милости и готовы перегрызть друг другу горло. Смотрю на человека и думаю, что он сделает если я повернусь к нему спиной. А здесь мне так спокойно. Вейс, и теперь ты, те люди с которыми я могу поговорить спокойно.
Я слушала и так мне было жалко эту женщину. Я понимала ее как никто другой. Наши ситуации были схожи. Как в том фильме: чужой среди своих… Вон, Лаира ей как подгадила, это ж как надо было желать власть чтобы пойти на такое преступление. Бедная Ари.
Мы еще пообщались с Ее Величеством и она отбыла во дворец. Все это время Вейса с нами не было. Шут словно давал нам возможность спокойно поговорить. Он объявился лишь в тот момент когда мы с Ари прощались
Как истинный джентльмен приложился к ее ручке, помог сесть в карету и ушел в дом вместе со мной, галантно пропустив меня вперед. Ах, Вейс, Вейс… Сколько бы женских сердец разбилось в моем мире из-за твоих лукавых глаз и заманчивой улыбки…
Глава 35
Королева приезжала к нам еще раза два. Привозила подарки деткам, нянчилась с Ингрид. Мне было так больно на нее смотреть. Она выплескивала все скопившиеся чувства на мою малышку. А как она ее держала девочку — как будто это самая большая драгоценность во всей Виаллии.
Вейс качал головой, но ничего не говорил. Да и что он мог ей сказать.
В один день я не выдержала и сказала Вейсу, что кое кого бы я прибила собственноручно. Тот хмыкнул, но добавил, что в очереди на расправу я далеко не первая. И даже не пятая. Оно и понятно…
Моим деткам было уже три декады, когда случилось то, что напугало меня до смерти.
Был теплый осенний вечер. Я покормила детишек и мы с няньками уложили их спать. Вейс сидел в гостиной и я спустилась к нему. Спать еще не хотелось. Яра быстро принесла мне молоко с медом. И мы сидели и тихо беседовали. И вот в этот момент мою руку как будто свела судорога. Резко и очень больно. От неожиданности я вскрикнула, а стакан выпал из рук. Молоко залило ковер. Но меня это не волновало потому, что рука просто разрывалась от боли. И что самое странное она не проходила.
В начале я не до конца понимала, что происходит, но вот потом до меня дошло. И это осознание происходящего не радовало. Болела и стреляла брачная татуировка. А значит с Астаном была беда.
Вейс сразу же послал гонца во дворец. Я сидела в кресле, прижимала руку к груди и плакала. Единый, не надо. Не надооооо… Не забирай его у меня… Я понимаю, что эгоистична, но он мне, он нам с детьми так нужен.
Король и придворный маг Теократ прибыли через пару пятидесятников. Меня быстро увели в отдельную комнату, уложили на диван. Маг не стал ничего говорить. Он сел на стул рядом со мной, сразу же взял мою руку, расположил свои ладони поверх татуировки и попросил мня закрыть глаза. Я выполнила его просьбу сразу же. В какой то момент я как-будто ''поплыла". Голос мага я слышала издалека. Он шептал мне на ухо, инструктировал меня:
— Отпусти все мысли, ни о чем не переживай… Так, хорошо… А теперь дыши спокойнее. Мягче… Вот так… да… Позови мужа.
И я позвала… сначала тихо, робко. Не надеясь даже на то, что он меня услышит.
— Астааааан. Где ты? Милый, ты гдеееее? Откликнись.
Вокруг было только сумрачное марево. Непролазно тоскливое и серое. Оно вдруг стало давить на меня, как будто бы я мешала и ему понадобилось непременно от меня избавиться. А я звала и звала… Не знаю сколько прошло времени, я в нем потерялась. Силы таяли, горло саднило, я охрипла, но продолжала звать. Никто не откликался…
В какой момент пришел отклик так и не поняла, но он пришел. Слабый, далекий. Я почувствовала его и потянулась к нему. Это не описать словами Нет, это был не голос. Даже не знаю назвать, какие то эманации. Энергетические позывы что ли. Но я их уловила. Потянулась к ним, но меня отшвырнуло с такой силой, что я подскочила на диване.