Судя по просветлевшим лицам донов и старичка, их весьма обрадовало состояние наследницы, и настороженность Розы никуда не исчезла.
— Вот и хорошо, вот и поспите до утра, — с фальшивой заботой произнёс дон Эстерази, поправив подушку и потянув покрывало. — Ложитесь, ваше высочество, только туфельки снимите сначала.
«До утра, как же! — фыркнула про себя Роза, распутывая ремешки босоножек. — Не дождёшься, сморчок плешивый!»
— Вы переволновались, поспите, и станете, как новенькая, — вторил ему старичок-маг.
Избавившись от обуви, Роза прямо так, в сарафане, забралась под одеяло и свернулась калачиком, снова зевнув.
— Угу… — пробормотала она и позволила организму расслабиться окончательно.
Сон накрыл мягкой подушкой, и девушка крепко уснула.
Ровно через час Роза открыла глаза, чувствуя себя бодрой и полной сил. За окном по-прежнему царила ночь, но по ощущениям девушки, рассвет близился, скорее всего, через пару-тройку часов небо начнёт светлеть. Отлично. Опять вспомнились наставления отца: если её прибытие хотят по каким-то причинам сохранить в тайне, самое верное, это сделать так, чтобы о ней узнал как можно больше народа. Так что, Роза решила отправиться на исследование дворца. Ну и что, что сейчас глубокая ночь, тем фееричнее получится обставить своё возвращение. Ведь если она тут всех перебудит, то уж точно все запомнят прибытие её высочества в родной мир. Улыбнувшись с предвкушением, Роза вскочила с кровати, несколькими энергичными движениями разогнала остатки сонного тумана и надела шпильки обратно.
— Так, ну, вперёд и с песней, — пробормотала девушка и вышла из комнаты.
То, что она оказалась не заперта, говорило о том, что старичок свято верил в свою магию и в то, что принцесса до утра не проснётся. Роза хихикнула и потёрла ладони. — Обломчик-с, дядя, — прошептала она, осторожно переступив порог своей спальни. — Если у вас здесь не водятся розовые птицы обломинго, это будет мой первый вклад в переустройство нового мира.
Ведь как помнила Роза по тем же книжкам, всякая уважающая себя попаданка, оказавшись по ту сторону портала или перехода, практически с ходу начинала внедрять в дремуче средневековье современные штучки, облегчающие жизнь пейзанов и заодно самой попаданки. Ну а она привнесёт для начала разнообразие в местную фауну. Коварно улыбнувшись, девушка уверенно направилась по коридору вперёд, осмотреться, действительно ли это дворец или так, какая-нибудь заброшенная резиденция, где её решили сначала помариновать как следует. Для возможных непредвиденных встреч у Розы готово было объяснение, куда её понесло среди ночи: поесть захотелось, а холодильника в спальне не оказалось, вот и пошла искать кухню. Шнурка для вызова горничной Роза не нашла, поэтому направилась лично разведать, где можно поживиться. А если начнут говорить, что кухня совсем в другом месте — ну так ведь она же не знает, что и где тут находится!
Глава 3
Тренированная память девушки довела её до лестницы, по которой не так давно она поднималась, и Роза ненадолго остановилась, размышляя, куда лучше податься. Естественно, туда, где побольше народа, но как понять, где именно этот самый народ располагается? Неожиданно послышался шум шагов, и принцесса, быстро оглядевшись, юркнула в нишу, в которой стояла большая пыльная ваза, вырезанная из цельного куска какого-то природного камня. Что тут делало это с позволения сказать, произведение искусства, Роза понятия не имела, но стояло оно тут очень удачно — за ним удобно прятаться. Притаившись в густой тени, девушка замерла, прислушиваясь. Шаги приближались…
— …понаехали, понимаешь, другого времени не нашли, — раздался ворчливый женский голос, и осторожно высунувшись, Роза узрела трёх горничных, тащивших охапки белья.
Одна из них, ближняя к девушке, и говорила про послов.
— И принесло же этих эльфов, да простят меня боги! — хмурясь, продолжила она раздражённым голосом. — Видите ли, их чувство прекрасного оскорбляет вид убирающихся горничных! — она закатила глаза и фыркнула. — А то, что приходится из-за их привередливых заявлений ночью работать, конечно, их ни разу не волнует! Сами бы попробовали ночью тряпками махать, — она смачно зевнула, зажмурившись.