Сразу около ближайшей забитой тяжеловесной сваей валялся разбитый металличеќский прожектор. Ножки его согнулись пополам и от влаги проржавели, стекло было вдреќбезги разбито. Предназначенный для работы второй строительной смены, теперь он стал дополнением к общей картине хаоса и беспорядка строительной площадки. Из-за высокого сухостоя, наполовину закрывающего "бетонного солдата" выглядывали какие-то тряпки и мусор. Горьев сделал несколько шагов в сторону заросшего поля и оторопел. Какое-то время он стоял недвижимо. И, как ему показалось, ни одна мысль не пронеслась у него в голове. Мозг был закупорен как бутылка, он был заблокирован на мысли. Потому что ту мысль, которая посетила Горьева, не хотелось пускать в свое сознание. Он сделал еще один шаг и всмотрелся в темноту.
Это был не мусор и не тряпки. Из высокой травы выглядывала человеческая нога по колено. На ноге красовался неопределенного цвета женский полуботинок со сломанќным каблучком. Голень ноги покрывал слой грязи, и можно было заметить, что на ноге были женские черные нейлоновые чулки. Не веря своим глазам, Горьев вошел в траву. Раздвигая руками высокие стволы жесткого чертополоха, он старался ни на что не настуќпить. Дыхание на несколько секунд прекратилось, но пульс усилился, отдавая сдавленныќми ударами в висках. "Не может быть. Это мне кажется. Этого просто не может быть. Сейчас я немного пройду, и это все окажется грудой мусора", - думал Горьев, тихо проќдвигаясь по кустам, достававшим ему до уровня груди. На свайном поле было не так темќно, ведь тень от недостроенного сооружения на него не падала. Горьев почувствовал, что нога плюхнулась в лужу.
Это была молодая девушка лет девятнадцати, может моложе. Она лежала в траве в совершенно неестественной для живого человека позе. Ноги, согнутые в коленях были направлены вправо от туловища. При этом одна нога, выглядывавшая из травы, была почти выпрямлена в колене. Направление ног было одинаковое, в связи с чем, складываќлось впечатление, что человек куда-то быстро бежит. Тело и голова были вывернуты, и лежали с противоположным углом наклона. Лицо девушки было обращено вверх, глаза открыты. На лице не было ни горя, ни боли. Оно было совершенно безмятежным. Мысли о том, что все-таки это не настоящее тело (может какой-нибудь манекен) не оставляли Горьева.
Какой тут к матери манекен. Это самое, что ни на есть настоящее тело человеќка. И скорее всего это труп. Боже это же труп! Настоящий человеческий труп!
Быстро перебирая в памяти моменты, где Горьев мог видеть настоящего мертвеца, он мог припомнить только ту бабку в гробу в глубоком детстве. Похороны во дворе. Слеќзы каких-то родственников. Куча народу и семилетний мальчик из-за спины взрослых, пытающийся разглядеть гроб, оббитый красной материей. Но, то было детство, то был, скажем так, официальный труп. А это?
Руки девушки были раскиданы в сторону подобно распятому Христу. Из-под вымаќзанных в грязи рукавов удлиненного красного кожаного свингера выглядывали белые лаќдошки. Со скрюченными пальцами ладони рук были также перепачканы грязью, как и вся одежда мертвой. Но самое главное, что поразило Горьева - это ее лицо. Юное, спокойное и даже немного прекрасное оно было живого розоватого оттенка. Возможно, это были осќтатки еще августовского загара, а может следствие того, что смерть наступила совсем не-давно. Но эти глаза... Они не отпускали и не манили. Они были стеклянными и в тоже время совершенно живыми. Однако мысль о том, что вот-вот взгляд этот изменит свое наќправление, и посмотрит в самую душу Горьева, его не испугала. Продолжая топтаться на одном месте, он опять почувствовал, что стоит в луже воды.
Воды? Но вода так не плюхает под ботинками. Это какая-то жижа, какая-то грязь. Или это...
Горьев опустил на землю взгляд и увидел, что стоит в луже липкой и густой крови. Источник ее, алым цветком растекался под правой скулой лица девушки, уходя красными полосками крови вниз по шее, и далее кровь стекала на землю. Горьев сглотнул и почувќствовал, что в горле у него поселилась пустыня. В ногах появилась необычная тяжесть, которая тут же мгновенно прошла. На какое-то мгновение Горьев почувствовал, как неќобъяснимая сила окатила все его тело потом. Рубашка мгновенно прилипла к спине. В ужасе он отступил на шаг назад, чтобы подошвы ботинок не касались кровавой лужицы, на глазах увеличивающейся под сухостоем. Нет, не кошмар увиденной картины заставили его тело в один момент промокнуть собственными выделениями пота. Порой память заќставляет нас вернуться к тем обрывкам воспоминаний, которые так необходимы нам в данную конкретную секунду. Выстроив файлы накопленных фрагментов жизни в потаенќных уголках нашего хранилища, память подобно умному компьютеру выставляет перед нами ту или иную картинку. Одно слово - и она выплескивает нам все, что когда-либо было связано с этим словом и этим образом. Слово, заставившее Горьева пошатнуться на одном месте и закрыть ладонью рот, чтобы не закричать подобно истеричной девице было "маньяк".
В одно мгновение Горьев вспомнил последние события в городе, прокатившиеся черной тучей над жилыми домами и вселившие страх в каждого человека, услышавшего новости. В городе действовал настоящий маньяк-убийца. Нет, не где-нибудь там, в виртуќальном западном мегаполисе, с миллионным населением. А именно здесь, практически у тебя дома.
Когда первые жертвы стали достоянием общественности, убийцу сразу окрестили "сонным маньяком", по его визитной карточке убивать своих жертв ударом острого коќлющего предмета, предположительно металлического, в сонную артерию. Как говорили медэксперты-криминалисты, удар сопровождался большой физической силой, пробивая одновременно наружную и внутреннюю сонную артерию. Обеспечивающая нормальный кровоток для головного мозга и почти полную доставку кислорода для него, поврежденќная сонная артерия приводила жертв к мгновенной смерти. Именно поэтому следователи управления внутренних дел не могли прийти к мотивам таких убийств. Смерть наступает сразу и маньяк не успевает насладиться мучениями жертвы. Следов насилия или сексуќального надругательства также не обнаруживали. Да и жертвами сонного маньяка станоќвились как женщины, так и мужчины. Единственной особенностью таких убийств, а их уже превышало за десять, было то, что невинно убиенными были молодые люди от шестќнадцати до двадцати лет. Именно это и стало единственной зацепкой органов к портрету предполагаемого преступника. По их гипотезе, это был, скорее всего, мужчина пожилого возраста, чем-то обиженным на молодое поколение, и пытающегося таким образом накаќзать его за причиненные обиды. Убийства совершались в ночное время суток и в разных частях города, поэтому карта преступлений также ставила следователей в тупик. Орудие убийства было не определено. А в психологическом портрете значилась особенность убийцы скрываться за маской обыкновенного, невзрачного горожанина. В общем, все поќиски сонного маньяка оставляли желать лучшего. Матери боялись отпускать детей в веќчерние часы на улицы, а мэрия готовилась ввести в ближайшие дни комендантский час для молодежи.