Крюковолк кивнул Руне, и та отбросила Птицу-Хрусталь в сторону. Злодейка сразу же использовала свою силу, чтобы свалить прочь на максимальной скорости. Она даже обернуться побоялась, чтобы не замедлять свой полёт.
– Уверен в этом? – Тихо спросила Руна, глядя ей вслед.
– В том, что они наберутся смелости и нападут на Кризиса? – Усмехнулся тот. – Сомневаюсь. Но если они это сделают, то про Девятку можно будет забыть. А если они струсят, то я опубликую в интернете текст нашего сегодняшнего разговора. Посмотрим, как они отреагируют на это. Джек-Остряк гордится тем, что никогда не прогибается перед другими. Слова Птицы-Хрусталь – это и его слова. Если он покажет себя слабым, то весь мир будет смеяться над ним. Как минимум, после этого он убьёт Птицу-Хрусталь, и сделает это с такой выдумкой, что смерть от оторванной головы покажется ей чудесным избавлением. В любом случае, мы ничего не теряем. Кроме того, стоит подумать о том, чтобы навредить Девятке ещё больше. Они убили наших товарищей и будут страдать за это.
Интерлюдия 11.16 (Шери)
Девушка в красной шапочке и красных резиновых сапогах шла по ночному городу, напевая мелодию, которую слышала в наушниках. Её походка была легка и весела. Она часто перепрыгивала через лужи и качала головой в такт музыке. Кто-то мог бы сказать, что она была беззаботна, но… это было не так.
Время от времени девушка останавливалась и начинала озираться по сторонам, дрожа от охватывающего её ужаса. В такие моменты она ощущала на себе чей-то тяжёлый взгляд. Взгляд хищника. Взгляд голодного волка, готового выскочить из кустов и растерзать её на куски. Но спустя несколько секунд наваждение рассеивалось, и девушка продолжала свой путь, пытаясь скрыть страх за внешней беззаботностью.
– «Убить, расчленить – твой голос зовёт. Порвать на куски и сжечь! Сегодня пойду, во имя твоё, рубить нахуй головы с плеч». – Доносились слова из наушников.
Несмотря на не самые мирные слова, они, казалось, успокаивали девушку. Она выкрутила громкость на максимум и попыталась отгородиться музыкой от окружающей действительности.
– «Твой ангельский лик сияет во тьме, даруя мне путь в небеса. А тем, кто не хочет увидеть тебя, я вырву слепые глаза».
Девушка закрыла глаза, раскинула руки и закружилась на месте, разбрызгивая дождевую воду из лужи под ногами.
– Девушка! Де-ву-шка!! – Прервал кружение недовольный мужской голос.
– А? Что?
Девушка остановилась и с удивлением посмотрела на того, кто посмел прервать её. Она вытащила один из наушников из уха, но не успела ничего сказать, как мужчина в длинном сером плаще с капюшоном принялся отчитывать её.
– Ты нормальная вообще? Что ты тут кружишься? Тебе что, весело что ли?
– Ну да, а что? – Непонимающе спросила девушка. Она использовала свою силу, чтобы оценить эмоциональное состояние нежданного собеседника, но ощутила лишь весёлый интерес.
– А то, что сейчас полночь во время новолуния, и весело только всяким маньякам. А нормальные люди дома сидят и трясутся от страха за свои поганые жизни, ожидая, когда к ним нагрянет Кризис.
Девушка внезапно перестала улыбаться и начала испуганно озираться по сторонам.
– А ты тогда что тут делаешь, если нормальные люди дома сидят? – Задала она встречный вопрос.
– Так я и есть маньяк. – Улыбнулся мужик, доставая из-под полы плаща хищно сверкнувший нож.
– Вот оно что! – Опять улыбнулась девушка. – Я тоже маньячка. Член Бойни Номер Девять. Слышал о такой? А ты-то сам откуда?
– Я? – Сделал шаг назад маньяк, резко прекратив улыбаться. – Я из Нью-Йорка. Слышал, тут орудует какой-то суперманьяк, отрубая людям головы по ночам. Вот я и приехал обменяться опытом. Полночи тут уже хожу, и ни одной подходящей жертвы не встретил. Ты первая.
– Нет-нет, я неподходящая жертва. Совсем неподходящая. И сейчас ты в этом убедишься.
Девушка мило улыбнулась и прислушалась к мелодии, идущей из сознания мужчины перед ней. Она ощутила нотки предвкушения, интереса, радости от долгожданной встречи и страха. Последней эмоции было совсем немного, но она вытащила её на поверхность, выкрутила громкость на максимум и добавила аккомпанемент из животного ужаса и леденящего предчувствия смерти.