— Мы есть друг у друга, Макс. Ты и я.
Я притягиваю его к своей груди, прижимая к себе. — Ты знаешь, как сильно я тебя люблю?
— Да, — снова говорит он, и на этот раз я не могу удержаться от смешка.
— Ты знаешь, как сильно Миллер любит тебя? Я знаю, что она скучает по тебе так же сильно, как и мы по ней. Тебя так любят, Баг, так много людей. Я не хочу, чтобы ты это забывал.
Он тает у меня на плече, прижимаясь ближе к моему телу, это намек на то, что пора спать.
Встав, я укладываю его в кроватку, включаю звуковую игрушку, которая стоит на маленьком столике рядом с его кроваткой. Макс следит за мной сонными глазами.
Он указывает на фотографию в рамке, которая стоит рядом с его кроваткой. — Мама.
Клянусь, от этого слова у меня перехватывает дыхание, как и каждый день на этой неделе.
— Это…
Я с трудом сглатываю. — Это Миллер.
— Мама!
— Да, — пораженно выдыхаю я, больше ничего не говоря, потому что, честно говоря, я не хочу его поправлять.
Я наклоняюсь над его кроваткой, чтобы поцеловать его в макушку. — Я люблю тебя, Макс.
Убедившись, что радионяня включена, я выключаю свет и закрываю за собой дверь, направляясь прямиком к холодильнику за пивом.
Конкретно «Корона», потому что это все, что у меня есть, и это похоже на большой привет от вселенной.
Присаживаясь на диван, я открываю крышку и делаю глоток, не в силах забыть, как выглядела Миллер с губами вокруг горлышка в первый день, когда я увидел ее в лифте.
Боже, я в гребаном беспорядке. Как люди это делают?
Доставая телефон, я прокручиваю страницу, стремясь получить хоть каплю информации о девушке, в которую я отчаянно влюблен.
Та же девушка, которая гонится за большими мечтами.
Каждую ночь, когда Макс ложится спать, я утыкаюсь носом в свой телефон, набирая ее имя, и всякий раз, когда в поле зрения появляются эти нефритово-зеленые глаза и темно-каштановые волосы, у меня сводит живот от желания протянуть руку через экран и дотронуться до нее.
У нее брали интервью по крайней мере раз в день в разных блогах. Вайолет действительно сдержала свое обещание заполнить весь график, когда вернется к работе. Я раздражен на нее. Это то давление, которое изначально вывело ее из себя, но я знаю Миллер, я знаю что она может оправдать ожидания, если захочет, и, судя по этим интервью, она делает именно это.
С другой стороны, какая-то часть меня благодарна Вайолет за то, что она снова оказалась в гуще событий, потому что именно по этой причине во мне есть частичка ее. Я могу прочесть, что она сказала в тот день, и да, эта безнадежная, тоскующая сторона меня пытается читать между строк, ищет скрытый смысл. Я пытаюсь найти слова «Миллер Монтгомери переезжает в Чикаго» где — нибудь в статье, озаглавленной «Миллер Монтгомери — назад к бизнесу»
Они снова там, удивленные, страшащиеся подтверждения того, что она вернулась к своей обычной жизни, полной беспорядка на кухнях, поездок по стране в поисках работы и интервью для модных журналов, только для того, чтобы посмеяться над собой за то, что когда-либо верила, что сможет привязаться к этой тихой и простой жизни со мной и моим сыном.
На середине чтения ее последнего интервью мой телефон вибрирует от нового сообщения.
Райан: Семейный ужин состоялся. Думал, ты зайдешь после своей игры?
Черт. Я даже не осознавал. Тот календарь, на который я когда-то смотрел и запоминал, тот, который двигался со скоростью света, пока Миллер была здесь, теперь движется в замедленном темпе, отсчитываются дни когда мне кажется, что я должен вычеркивать месяцы.
Так что, да, я забыл, что сегодня воскресенье, потому что, черт возьми, как я мог терпеть эту боль целых семь дней?
Или, может быть, подсознательно я заставил себя забыть, потому что идея тусоваться со своими друзьями, теми самыми друзьями, которые безнадежно влюблены в своих партнеров, в то время как я погрязаю в горе, звучит как последнее, что я хочу делать на земле.
Я: Извините, я задержался. Я буду там на следующей неделе.
Может быть.
Райан: На следующей неделе у нас с женой будет медовый месяц.
Черт. Парень женится в субботу, а я совсем забыл.
Я: Я ужасный друг. Конечно, я это знаю. Я с нетерпением жду субботы.
Райан: Не переживай. Я знаю, что ты проходишь через это прямо сейчас. Если что мы всегда рядом, чтоб помочь тебе.
Я: Со мной все будет в порядке.
Прежде чем я успеваю вернуться к преследованию Миллер, приходит новая текстовая ветка.