— Это настоящий подарок, маленькая радость в атмосфере уныния.
— А ты унываешь?
— Наоборот, полна оптимизма!
— Оптимизм должен быть пропитан здравым смыслом, Стефани, — сказал он, растягивая слова. Взгляд его скользил от ее лица к босым ногам.
— Да, считать твои поступки человечными — неразумно. Ты ведь доволен тем, что я выгляжу здесь неким уродцем, поскольку это раздражает твою мать.
— Ты сама выбирала себе наряд, дорогая. Но сейчас, раз уж ты об этом заговорила… Да, все это превратилось в своего рода развлечение.
— Все эти люди — отвратительные снобы, — громко, не стесняясь, выкрикнула она, вспомнив, что она пережила за этот вечер. Конечно, он развлекался, глядя на ее унижение!
— Я согласен с тобой. Но ты умело обошлась с ними, гораздо лучше, чем я предполагал, — признался Рей и, подойдя к бассейну, поставил одну ногу на бортик. — Красивая и бесстыдная — таково мнение моей матери о тебе. Она любит людей, которые умеют постоять за себя и не боятся ее. Не многим это удается.
— У меня нет никакого желания состязаться с твоей матерью. Как бы она отреагировала, расскажи я ей, почему на самом деле выхожу за тебя замуж?
— Это угроза? — Рей усмехнулся. — Придумай что-нибудь другое! Если ты надеешься, что моя семья придет тебе на помощь, Стефани, то ты глубоко ошибаешься.
Стефани подошла к Рею и взяла его опущенную вниз руку. Она вздрогнула, когда он крепко сжал ее пальцы.
— Если бы я только могла найти кого-нибудь, кто согласился бы оказаться на моем месте, ты мог бы жениться и сохранить свою драгоценную компанию.
— Ты безрассудна!..
— По-твоему, я безрассудна, если не хочу выходить замуж за человека, которого презираю? У меня своя собственная жизнь, работа! Ты не задумался ни на секунду, чего ты меня лишаешь. Друзей…
— Любовников, — прервал ее Рей. — Тебе и твоей сестре следовало бы подумать об этом до того, как вы решили обмануть меня. Безответственность не всегда наказуема, но на этот раз вам придется за нее заплатить. Вы стоите друг друга. Обе порхаете как бабочки. — Он говорил это таким холодным тоном, с такой непримиримостью, что от ненависти к нему у Стефани перехватило дыхание.
— Я не встречала мужчин эгоистичнее тебя! — Она тряхнула головой, и волосы, расправившись, мягкой волной легли на плечи. — Если ты думаешь, что я буду вести себя как идиотка, то не надейся! Скорее всего, тебе удастся с помощью шантажа повести меня к алтарю, но запомни, я превращу твою жизнь в ад, — пообещала Стефани.
— Моя милая, — обратился к ней Рей, явно удивленный ее угрозами. — Большинство людей считает, что ты выходишь замуж ради моих денег. Если бы существовала опасность, что ты будешь вести себя как томящийся от любви подросток, я бы немедленно положил конец этой затее. И ничего не замышляй, — посоветовал он ей, когда лицо ее вдруг засветилось надеждой, — я все равно буду все знать.
— Не волнуйся! Для этой роли у меня не хватит актерских способностей. Кроме того, меня тошнит от этих разговоров!
Она опустила ногу в воду и брызнула в Рея, обдав его водой с головы до пят. Это было похоже на детскую игру, но Рей, до того стоявший неподвижно, неожиданно вытянул руку и крепко обхватил ее за мокрую щиколотку.
Стефани вскрикнула, хватаясь руками за воздух и стараясь удержать равновесие. Невероятно, но ей это удалось.
— Отпусти, — прошипела она, балансируя на одной ноге.
— У тебя красивые ноги, — заметил он. Стефани замерла, не смотря на неудобную позу. Что-то в его голосе, какая-то чувственная интонация превратила ее откровенную злость в непонятный страх. — Как узка, изящна лодыжка!
О Господи! Его приглушенный тон, медленные движения пальцем по ее прохладной мокрой коже вызывали в ней ответное чувство. Одна рука медленно скользила вниз по икре, другая же касалась красивой узкой ступни. Держа Стефани таким образом за ногу, Рей начал медленно-медленно привлекать ее к себе.
— Грациозная гладкая кошечка, — шептал он, — ты мурлыкаешь или царапаешься?
— От-пус-ти ме-ня, Рей… — В ее отрывистой речи слышалась мольба.
Глядя в его сверкающие глаза, Стефани переживала чувство, которое часто испытывала в ночных кошмарах. Ей казалось, что она падает в черную бездну, полностью теряя контроль над собой…
Наконец, она оказалась так близко, что их бедра соприкоснулись. Даже сквозь многочисленные юбки Стефани почувствовала его пульсирующую мужскую плоть. Желание этого мужчины должно оттолкнуть ее. Ведь он совершенно не знал Стефани, она ему не нравилась или, по крайней мере, была ему безразлична. Это была просто похоть, самая обыкновенная похоть, уговаривала она себя. Но что же тогда происходило с ней самой?