Потому, что оно завалилось, бесформенной и страшной массой она поняла, что это непоправимо. Тяжело сдавило, смяло ее и не шевелилось. Она не смогла даже вздохнуть! Только короткий глоток.
— Ах, ах!!!
— У сука! Еще дышит. Надо прикончить ее!
Она только видит туфли из–под него. Они, эти туфли, подступили рядом, почувствовала, как с нее пытаются сбросить его. Но видно есть боги, есть справедливость на Земле и он, уже неподвижный, все равно заслоняет ее.
— Да, хватит! Ну, его на….! Надо съе…дывать. — Туфли, в нерешительности дернулись, туда, сюда, а потом она услышала.
— Все, пацаны! Пора съе…дывать! Пора!
— А как же она?
— Да куда она денется, эта б…..! Жить захочет и будет молчать!
Потом туфли на мгновенье крутнулись и с матюгами шаги, а следом.
— Мать…мать…мать!!!
От осознания всего, что произошло, она, теряя сознание, напряглась так, что его все еще горячее, мягкое тело нечеловеческими усилиями стаскивает с себя.
Мгновение освобождения, полный глоток воздуха и тут же следом, дикий, животный ужас и ее срывающийся в голос крик!
— Костя!!!! Котечка! Милый, любимый! Не уходи, не бросай меня!!!
Узелок
Мой клубочек закрутился, задергался. Его узелок затянулся, нить его напряглась и…
С той поры мой колобок, катится по жизни и потихонечку все раскатывается и раскатывается и нить моя все тянется, тянется, клубочек все уменьшается.
И на нити той, что ложится за мной, все время виден, сказочно красивый и большой узелок, что привязался ко мне чистой и скромной, гордой нитью, что когда–то чуть не сплелась с моей. Они так и остались со мной. Его красивый узелок и короткая нить. Но эта та нить, которую я выбрала правильно и сама, и завязала на ней, жизненной нити моей.
Белград, Сербия 2013