— Мы тоже… шутили — криво ухмыльнувшись ответил мужчина.
Причем подчеркнул это самое «шутили» так, что и дураку становилось ясно — не шутили совсем.
Кажется, пора подругу прижать к стенке.
— Я, в принципе, чего пришла? — сменила тему подруга, возвращаясь к своей легкой, бесшабашной манере, — Тебя там, — взмах в сторону закрытой переборки, — Данка, ждут для «пообщаться».
— Кто? — поинтересовалась, одним место чуя, что закончились мои благостные, спокойные денечки.
— Ой, да кто только не хочет, — отмахнулась она и тут же начала перечислять, — и главнокомандующий, и Император, и мама с папой…
Мама с папой?.. Побледнела, отступая на шаг под защиту мужа… тьфу ты, в сторону шлюза. Конечно же, в сторону шлюза! Что мне у мужа-то рядом тереться?!
Что мне там какие-то Императоры с главнокомандующими?! Тут после общения с дорогими родственниками остаться бы живой. Прекрасно осознавая, что к моему приходу в рубку, на мостик к капитану, кроме родителей уже соберется все семейный совет и мозг они мне вынесут качественно. До полного уничтожения соскребая десертной ложечкой остатки серого вещества с внутренних стенок черепа.
Может все же остаться на Цукате и попросить политического убежища от родственного произвола? Перспективы быть в семье у мужа в роли домашнего цветка уже не казалась столь устрашающей.
— Вали все на меня, — неожиданно уже знакомое щупальце оплело талию и прижало спиной к оказавшемуся слишком близко мужчине, — пусть со мной разбираются.
— Они тебя съедят и не подавятся, — хмыкнула я, быстро беря себя в руки.
— Попытаются, — уточнил он, — но…
— Но?.. — переспросила, требуя продолжения.
— Мы же уже одна семья, — сзади хмыкнули и осторожно поцеловали в макушку, как маленькую. Сразу захотелось взбрыкнуть, — какие между своими счёты?
Тяжело вздохнула. Жизнь, чувствуется, у меня будет проходить все веселее и ярче. Кажется, пора запасаться шлемом с затемненным щитком и бронескафандром. Так… на всякий случай.
— Это-то и пугает, — еще раз вздохнула я, сама не понимая в какой момент враждебность и недовольство по отношению к конкретно этому, еще вчера незнакомому мне, индивиду сменилась пока еще хрупким чувством доверия.
— Мне пора, — прошептал он.
— Да.
— Тебе тоже.
— Да… — тоскливо, в тот момент хотелось еще немножко растянуть эти пару минут, когда он еще рядом. Такое поведение мен саму настораживает и… чувствую себя дура дурой.
— Уходить совсем не хочется, — доверительно сообщил он.
— Мне тоже, — вздохнула я, заставляя себя отодвинуться от него.
Отпустил. К моему разочарованию. Не знала, чего ожидала, но проскочила какая-то неясная мысль.
Поворачиваться к нему снова не стала. И так уже натворила глупостей за последние полчаса. Не хватало еще и поддаться минутной прихоти остаться с ним, совершенно незнакомым мне мужчиной. Нет уж, пусть всё идет своим чередом. Упорно смотрела прямо на подругу. Чему та рада совсем не была. Занервничала вся. Не на показ, а по-настоящему. Затеребила опять край простыни, в которую все еще была замотана. Как и я…
Как и я… Странно, но я только сейчас осознала свою непривычную оголённость. И поняла, что почему-то не просто не стеснялась — а совсем забыла о том, что стою в присутствии фактически абсолютно постороннего, незнакомого мне еще вчера, мужчины совершенно… неодетая и мне это… не мешает.
Хотела сказать что-то вроде «вам пора» … И не успела, деки меня опередил:
— Я пришлю недостающую часть вашей охраны… — и после небольшой паузы добавил, — позаботься о ней пожалуйста.
О ком речь, не переспрашивала — и так было понятно, что разговор шёл не о Гретхен. Кивнула соглашаясь взять сестру правителя Цукаты под своё крыло. Момент, когда он действительно ушёл, осознала очень чётко — по неожиданно расслабившемуся лицу подруги.
— Ну-у-у, Данка он у тебя и зверь, — не замедлила высказать свое мнение она, — ты уверена, что тебе именно такой надо? Что-то я как-то сомневаться начала.
И что ей ответить? Пожала неопределенно плечами.
— Я еще не забыла о ваших переглядываниях, — сменила тему разговора, — так что ты мне, подруга, должна разговор.
Обращать на кинутый в мою сторону возмущенный взгляд не стала. вот ещё! Зато подруженция оценила степень моей непробиваемости и, кажется, в очередной раз смирилась с данной несправедливостью.