Пришел. Сияющий, как начищенные парадные латы в бронекостюме у гвардейцев Канцлера Элойса. И только через пять минут объяснений «где собственно пропадал» был милостиво прощен и допущен к общению с нами, остальными желающими понять, что придумал этот неугомонный.
Оказалось, господин Штар все это время слезно выпрашивал у военного атташе посольства Родонуса на Элойсе, дать в пользование экспериментальную пока еще (первое испытание прошло успешно, а на второе пока никто не решался) систему защиты служащих от внешнего воздействия.
Выпросить удалось немного и только после подписания кучи протоколов о согласии проведения испытания в полевых условиях, так сказать, с возможностями применения предполагаемых противозаконных средств воздействия.
Помогло еще то, что наша группа поголовно состояла из гражданок Родонуса и мы могли требовать со стороны представителей нашей планеты всевозможной помощи и поддержки. Уж эти документы мы с девочками сами подписали задним числом на комме драконида и отослали атташе.
Комплект оказался один (и на том спасибо). В небольшой металлически блестящем контейнере в углублениях мягкого теериса лежали две пары прозрачных гибких мембран, в которых трудно было бы угадать что-то посерьезнее обычного гибкого термопласта. Чем вызвали небезосновательные сомнения в наших плотных рядах…
И вот теперь я стояла перед своим так называемым муженьком и стоящей за ним группой мужиков в одном единственном экземпляре. Не выспавшаяся, еще больше уставшая, накачанная новой порцией энергетиков и разряжено-накрашенная — красивая-а-а-а, аж жуть… пытаясь не сильно поёживаться под недоуменными (а иногда даже откровенно неприветливыми) взглядами, сопровождавших Тиранума Сэйя из династии Ниилов, лиц.
Ну да, девочек к ним не пустили, только меня, как единственную, кто выбил себе право броситься грудью на пики врага. В смысле, в строго приказном тоне (раз уж меня вся эта ватага — я девочек имею ввиду, — негласно избрала предводительницей) сообщила, что на встречу с мифическим драконом — в смысле деки, — пойду я. (О том, что сие сказочное создание можно в какой-то мере считать нашим тотемным животным, старалась не думать.)
Причина проста — если «жена» правителя еще может объяснить этой толпе отсутствие остальных девушек, без угрозы дальнейших ненужных нам телодвижений со стороны «муженьков», то избранница какого-нибудь приближенного к трону Цукаты моё отсутствие правителю — нет.
Вот и маялась теперь, думая, как выкрутиться. Вставленные в нос фильтры исправно чистили воздух (я на это очень надеялась), тем не менее успешно фиксируя элементы состава воздуха вокруг меня и передавая данные «сидящим в засаде» следователям Звезды. Так же успешно справлялись акустические фильтры, вставленные в уши, избавляя меня от звукового воздействия (если таковое было). Вот только для гортани горе-разработчики никакой защиты не придумали.
Ну да, зачем гвардейцу-телохранителю разговаривать с кем-то на работе или вообще рот открывать? Они же и подумать не могли, что аппараты будут использоваться словоохотливыми девушками. А я теперь выкручивайся…
Положа руку на сердце, я сама с трудом представляла, что можно было бы придумать, кроме маски на пол-лица, чтобы защитить гортань от вдыхания всяких нехороших примесей в воздухе. Но, ученых все равно стоит озадачить.
В общем, пришлось срочно обмотать горло теплым шарфом ректора (единственным найденным нами в кратчайшие сроки). А он чешется, между прочим и жаркий! И теперь изображать потерявшую голос нежную мамзельку, описывая, на специально выцарапанных из запасов Харпер в библиотеке, листках настоящей бумаги все свои «страдания».
— Но так же нельзя, милая! — казалось искренне возмущался «муженек», — если все так плохо, думаю, будет лучше, если вы вместе с нами вернетесь домой.
Еще чего! Отчаянно замотала головой, с тоской подумывая как было бы хорошо будь здесь такое звуковое сопровождение, как Гретка. Кстати, где она?
— Ы-ы-ы?! — молча попыталась я изобразить волновавший на тот момент вопрос.
Пыльцы карябавшие на бумаге каракули, называемые кем-то буквами, не поспевали за мыслью. Потому часто получалось так, что рука начинала писать одно слово, а окончание уже лепилось совсем от другого. В средине предложения я понимала, что эту мою шифровку никто не разгадает, зачеркивала и начинала писать помедленнее. В общем, со всей тщательностью старалась изобразить из себя жуткую неумёху, растягивая время и подталкивая кое-кого на определенные действия.