Пол стучит еще раз, затем вынимает из кармана куртки связку ключей. Со второй попытки замок поддается, и дверь распахивается. Скрипят петли.
— Стойте, — говорю я. — Нам нельзя туда входить.
Меня никто не слушает. Пол уже внутри. Остановившись на секунду в холле, он осматривается и проходит дальше.
— Винсент? — Его голос разносится по дому. — Винсент, вы здесь?
Голос удаляется. Я слышу быстрые шаги на лестнице, и… все.
— Куда он умчался? — спрашивает Джил.
В доме чем-то пахнет; запах сильный, хотя и идет откуда-то издалека. В спину бьет ветер. Я поворачиваюсь и закрываю дверь. В кармане у Джила начинает звонить телефон.
Я щелкаю выключателем, но света как не было, так и нет. Глаза понемногу привыкают к темноте. Передо мной столовая — мебель в стиле барокко, темные стены и стулья с изогнутыми ножками. В дальнем конце — лестница.
Телефон снова звонит. Джил окликает Пола. Запах усиливается. На столике у подножия лестницы лежит старая афиша, на ней ключи и очки.
Я поворачиваюсь к Джилу:
— Ответь.
На лестнице тоже темно. За спиной у меня негромкий голос Джила:
— Да? Кэти…
Тень накладывается на тень, и лестница выглядит расщепленной, как темнота через призму.
— Что? — восклицает Джил. — Боже…
Он мчится по ступенькам, натыкается на меня, рявкает, чтобы я поторопился, и наконец сообщает то, что я уже знаю.
— Тафта нет в полицейском участке. Его отпустили более часа назад.
На площадке нас встречает пронзительный крик. Это Пол.
Джил нетерпеливо подталкивает меня в спину. Внезапно, как иногда бывает с человеком в. критические моменты, когда волна предчувствия опережает само событие, я понимаю, что мы опоздали. Джил протискивается мимо, сворачивает вправо и бежит по коридору. Мое сознание то включается, то отключается. Ноги движутся сами по себе. Время замедлило ход, мир как будто перешел с третьей передачи на первую.
— О Господи… — стонет Пол. — Господи…
Стены спальни залиты лунным светом. Голос Пола доносится из ванной. Там же источник запаха. Пахнет хлопушками и фейерверком. На стенах кровь. В ванне — тело. Пол стоит перед ней на коленях.
Тафт мертв.
Джил вываливается из комнаты, но я остаюсь у порога. Тафт лежит на спине. Одна пуля вошла ему в грудь, другая между глаз, и кровь еще течет по лбу. Пол протягивает к Тафту трясущуюся руку, а мне хочется расхохотаться. Может, я сплю? Или это запоздалое действие алкоголя?
Джил звонит в полицию.
— Это срочно. На Олден-стрит. Да. В институте.
В притихшем доме его голос звучит чересчур громко. Пол называет адрес, и Джил повторяет его в трубку.
— Пожалуйста, побыстрее.
Пол вдруг поднимается.
— Нам надо убираться отсюда.
— Что?
Туман в моей голове рассеивается. Я кладу руку на плечо Пола, но он выскакивает в спальню, осматривается, заглядывает под кровать, в шкаф, перебирает книги на полке.
— Ее здесь нет… — Он вдруг резко поворачивается, как будто вспомнил о чем-то важном. — Карта. Где моя карта?
Джил смотрит на меня, словно ищет подтверждения, что с Полом действительно не все в порядке.
— Она в сейфе, — говорит он, беря его за руку. — В «Плюще». Там, куда мы ее положили.
Пол отбрасывает его руку и идет к лестнице. Вдалеке слышится вой сирен.
— Нам нельзя уходить, — кричу я ему вслед.
Джил смотрит на меня, пожимает плечами и идет за Полом. Звук сирен уже ближе и пронзительнее. Холмы за окном отливают серым металлическим блеском. Где-то в церкви люди встречают Пасху.
— Я соврал полицейским насчет Винсента, — кричит в ответ Пол. — Мне нельзя быть здесь, когда его найдут.
Мы садимся в «сааб». Джил поворачивает ключ, дает газ, и мотор ревет на нейтральной передаче. В соседнем доме снова зажигается свет. Джил переключается на первую, снова дает газ, шины цепляются за асфальт, и «сааб» приходит в движение. Мы едва успеваем свернуть на соседнюю улицу, как мимо проносится патрульная машина. Через несколько секунд она останавливается напротив дома Тафта.
— Куда теперь? — спрашивает Джил, поднимая глаза к зеркалу заднего вида.
— В клуб.
ГЛАВА 28
В клубе полная тишина. На полу в холле расстелены коврики, но кое-где еще поблескивают лужи пролитого Паркером алкоголя. Скатерти и шторы в розовых пятнах. Нигде ни души. Похоже, Келли Даннер изгнала из клуба всех.
Дорожка на лестнице, ведущей на второй этаж, сырая. У входа в служебный кабинет Джил закрывает дверь и включает верхний свет. Останки разбившегося бара сложены в углу. В камине догорает огонь, но от углей еще идут волны тепла.