Дэйв и Марни натягивают шеи к тёмному небу.
Я думала, что это уловка Шейна, чтобы дать ему возможность вытащить свой член, но он этого не делает. Он остаётся внутри меня. Его рука незаметно скользит по моей бедру. Я дрожу. Я мягко двигаюсь назад против него и слышу приглушённое проклятие.
— Нет, прости, Диана, это не пояс Ориона, — подтверждает Дэйв. — Ты проиграла.
Нет, думаю я, я выиграла. Потому что, черт возьми, это так хорошо.
— В любом случае, может быть, мы сможем сыграть в паре когда-нибудь, — говорит Марни с яркой улыбкой. Она держит свою теннисную ракетку.
— Да, конечно, — легко отвечает Шейн.
— Замечательно. В любом случае, наслаждайтесь остатком вечера, — говорит она, и затем они медленно уходит, слишком медленно для моего комфорта.
Когда они уходят, Шейн обвивает руками мою грудь и отводит нас назад в квартиру. На этот раз он закрывает дверь на балкон.
— Ты злодей, — обвиняю я. — Думаешь, они знали?
— О, они не имели ни малейшего представления. Они самая невежественная пара, которую я когда-либо встречал в жизни. Плюс, я не думаю, что они помнят, что такое секс. Я слышал, как Дэйв рассказывал Ральфу в спортзале, что у них мёртвая спальня.
— Ой, это печально.
Он выглядит так, будто пытается не рассмеяться. — Можем прекратить говорить о том, что у Дэйва и Марни нет сексуальной жизни, и сосредоточиться на том, что я сейчас внутри тебя?
— О, верно. Я забыла. — Я улыбаюсь невинно.
Это приводит к тому, что он шлёпает меня по попе. Он толкает меня к дивану и сгибает так, что я лежу попой на подлокотнике.
— Извини, детка. Это будет быстро.
— Это нормально, — говорю я и хватаюсь за одну из подушек дивана, когда он снова начинает меня трахать.
Это мучительный ритм, бедра быстро движутся, заполняя меня длинными, глубокими толчками, от которых перед глазами появляются черные точки. Мой таз трется о диван. Я не могла бы остановить оргазм, даже если бы попыталась. Это почти подавляюще, волны освобождения накрывают меня, пока я не становлюсь лужей оргазмического месива. Я слышу его стон, когда он кончает внутри меня. Мы оба тяжело дышим.
Мы остаёмся в этом положении, восстанавливая дыхание. Боже. С этим мужчиной всё становится только лучше. Это не честно. Он не должен быть таким хорошим в сексе.
Наконец, он осторожно вытаскивает член.
— Оставайся здесь, — говорит он грубо. — Я пойду возьму что-то, чтобы тебя очистить.
Это напоминание о том, что мы не использовали презерватив, и я понимаю, что это причина, почему мой мозг коротнул. Секс без презерватива действует на меня по-другому. Это просто слишком потрясающе.
После того как мы всё убираем, Шейн спрашивает, хочу ли я укутаться в одеяло и посмотреть фильм, но я качаю головой.
— Нет, — говорю я. — Мы можем заснуть.
— И что?—
— Мы не занимаемся ночевкой, — напоминаю я ему. Я указываю на свою гостиную. — Это моё пространство. — Я указываю на стену, которая разделяет наши квартиры. — А это твоё пространство. — Я указываю на наши половые органы. — А это наше пространство.
Шейн хихикает. — Понял. Друзья с привилегиями. Ночевка — не привилегия.
— Именно.
— Ладно. Тогда я оставлю тебя наедине с собой, Диксон. В то же время завтра?
Я вздыхаю. Я хочу сказать нет, но мы оба знаем, что я не имела бы в виду это.
Я слишком глубоко увязла в его песках.
Глава 32
Диана
Чем больше, тем лучше
— Мой макияж мертв. Похороните его и произнесите надгробную речь. — Вздыхаю я, глядя на своё отражение в зеркале.
Полагаю, моё лицо не имело никаких шансов, учитывая, что оно только что стало свидетелем самой эмоциональной свадебной церемонии всех времён. И эти бурные эмоции даже не исходили от невесты и жениха! Конечно, у Джиджи были слёзы на глазах, когда она читала свои клятвы, и я клялась, что несколько раз слышала, как голос Райдерa дрогнул, но настоящие эмоции прорвались от родителей Джиджи, которые рыдали всё время. То, как Гарретт Грэхем сражался со слезами, когда отдавал свою дочь Райдеру, было, наверное, самым трогательным, что я когда-либо видела.
— Поверь мне, он испорчен у всех, — говорит Миа Белл с иронией. Моя великолепная, статная соведущая подружка невесты присоединяется ко мне у полного зеркала, проводя тонким пальцем по смазанной туши.
— Серьёзно, мне нужен корректор, если мы собираемся делать фотографии на приёме. — Это говорит самая красивая женщина на свете: Александра Такер.