Я подставляю подбородок. — Тебе не обязательно любить своего танцевального партнера.
— Я не буду этого делать.
— А как насчет минета?
— Я слушаю.
Я улыбаюсь. — Отлично. Я найду хороший эскорт-сервис и посмотрю, смогут ли они тайно подогнать тебе кого-го...
— От тебя, Диксон, — перебивает он с усмешкой. — Это либо твои губы либо никакие.
— Извращенец. Я никогда не буду тебе сосать.
— Я знаю. Вот почему я уверен, что никогда не буду твоим танцевальным партнером.
Я громко стону. — Каждый раз, когда я начинаю тебя терпеть, ты снова все портишь.
Шейн скручивается от смеха, что только усиливает мое раздражение. Я искренне пыталась протянуть ему оливковую ветвь в виде танцев, а он возвращает её мне в лицо. Насмехается надо мной.
Звонок моего телефона прерывает нас. Я подавляю стон, посмотрев на экран. Это Перси. Мой бывший прислал около десяти сообщений с тех пор, как я сказала, что мы не можем быть друзьями, и он уже на грани блокировки.
Перси:
Я знаю, что ты избегала меня. Можем, пожалуйста, поговорить?
Я игнорирую сообщение и раздраженно бурчу.
— Плохие новости?
— Нет. Просто мой бывший.
— Всё еще беспокоит?
— Да. Он все еще думает, что у него есть шанс вернуть меня. — Я издаю раздраженный звук. — Серьезно, что с вами не так? Почему вы не можете просто исчезнуть после расставания? Почему вы не понимаете намеков?
— Ауч.
— О, я не имела в виду тебя. Я имела в виду… — Вдруг я вспоминаю, чем мы занимались прошлой ночью и почему. — Ой, извиняюсь. Пожалуй, я имею в виду и тебя. Прости.
— Я не пытаюсь вернуть её, — настаивает он.
— Нет? Так ты говоришь, что ты поцеловал меня прошлой ночью, не для того чтобы заставить её ревновать? Чтобы показать ей, что она теряет?
Голос Шейна снова становится хриплым. — Я могу честно сказать, что в тот момент Линси была последним, о чем я думал.
Наши взгляды встречаются на мгновение. Между нами проходит волна жара.
О нет. Нет. Это покалывание между ногами совсем не к месту.
— Ты всё-таки хочешь её вернуть, — говорю я, продолжая настаивать.
Он долго молчит, что является для меня достаточным ответом.
— Я просто представлял себе целое будущее, понимаешь? Для нас двоих.
Это ставит меня в тупик. — Будущее? Я не думала, что типы вроде тебя задумываются о таком.
— Я не такой тип.
Я поднимаю бровь.
— Я знаю, что так кажется. Уверен, Джиджи рассказала тебе, что я немного с ума сошел с сексом в этом году.
— Ты пытался переспать с всей командой по чирлидингу.
— Это преувеличение. Но да, я действительно много развлекался. — Он вздыхает. — Но это не то, чего я хочу. Думаю, мне нужно было через это пройти, чтобы понять, что я всё-таки человек, который предпочитает отношения.
Я не уверена, верю ли я ему, но не могу отрицать, что он кажется искренним.
Мне нужно готовиться к работе, поэтому я оставляю Шейна у бассейна и иду наверх, где запихиваю свою рабочую одежду в рюкзак, потому что я бы не хотела быть пойманной на улице в униформе. Динер Дэлла буквально самое устаревшее место на свете. Оно очень ретро. Формы ужасно нелепые, но клиентам нравится этот голубой полиэстер с белым воротником и подходящим фартуком. Менеджеры позволяют нам носить белые кроссовки вместо роликовых коньков или какой-нибудь другой гадости. И хотя я уверена, что они были бы рады, если бы мы сделали прически в стиле биги, хвостики тоже терпимы.
Моя смена пролетает быстро. Субботние вечера всегда такие. Так много народу, что я никогда не могу посмотреть на время, и всегда приятно удивлена, когда вдруг заведение становится пустым, и я понимаю, что до закрытия осталось тридцать минут. Это мое любимое время ночи.
Я за прилавком с пирогами, убираю, когда над дверью звенит звонок, и в комнату заходит клиент.
Перси.
Моя челюсть напрягается. Я собирала чашки и теперь ставлю одну слишком сильно. Не хотела так сильно давить, но, к счастью, стакан не разбивается.
— Всё нормально? — спрашивает Дэв, единственный оставшийся официант. Все остальные уже ушли.
— Да, всё нормально. — Я кидаю краткий взгляд в сторону нашего нового посетителя. — Я возьму его. Мы знакомы.
Я иду к Перси, который садится в кабинку.
— Что ты тут делаешь? — спрашиваю я сердито.
Он поднимает обе руки в знак surrender. — Я просто беру чашку кофе.