Взрываюсь серией непредсказуемых ударов, которые малёк легко, будто играючи парирует.
Ну да, ну да.
Бросок меча из левой он отбил, от огнемета отпрыгнул, сделав сальто назад, но приземлился на табуретку, которая метнулась ему под ноги.
Теперь метнуть боло, опа, ухитрился отбить, но открылся.
Пщщщ! — произнесла молния и малёк забился в конвульсиях. Пщщщ! Пщщщ! — с каждым “Пщщщ!” приближаюсь на пару шагов.
Прости, падаван, так надо.
Прекратив мучения, беру меч джедая, свой сам прыгает из угла и цепляется к поясу.
Второй, из правой руки, тоже отпускаю не глядя и он тоже как будто сам прищелкивается.
Этот фокус репетировал с месяц, пока не дошло до автоматизма. Всё-таки малёхо пафоса не помешает.
Теперь раздеть падавана, благо балахонистые пижамы джедаев позволяют игнорировать несколько размеров разницы.
Интерлюдия.
Командир отряда республиканских коммандос прислушался. После того, как пару минут назад был убит третий вражеский снайпер, со стороны противника выстрелов не было.
Он еще раз прислушался и мотнул головой командиру второго взвода. Тот сделал жест рукой и цепочка бойцов двинулась через цех, загроможденный обломками станков.
Вот они подкрались к воротам, ведущим в логово ситхов и уже готовились, приоткрыв дверь, запулить гранатой.
Но тут одна из створок со скрипом отъехала в сторону и оттуда практически выпало тело джедая.
Он приподнялся и сел, потом его явно перекосило от боли в боку, но всё же протестующе поднял руку, останавливая подскочившего на помощь бойца.
Потом этой же рукой показал на дверь и что-то сказал. Солдаты сунулись в ворота, через полминуты вернулись, двое волокли связанное тело, еще двое какие-то сумки.
Еще один боец рысью рванул к капитану, но тот сам уже торопливо шел навстречу джедаю.
Выглядел падаван ужасно: лицо сильно обожжено, балахон потрёпан, доспехи в нескольких местах прожжены характерными для светового меча следами.
— Там! — прохрипел падаван, указав рукой на ворота, — там их ещё…
Судя по жесту рукой, «их» там было ещё много.
Короткие команды, и бо́льшая часть отряда втянулась в ворота, занявшись осмотром помещений за ними.
Четверо же спецназовцев, подхватив попарно скованную пленницу и сразу же обмякшего в их руках падавана, в сопровождении фельдшера, насколько возможно быстро, последовали к эвакуационному челноку.
Какая-то неправильность происходящего заставила капитана на мгновение замереть, но раздавшиеся из зёва ворот выстрелы и взрывы заставили его быстро направиться внутрь.
— Что там?
— Показалось.
Решетка, перекрывающая воздуховод, рухнула вниз, чудом не задев коммандос.
— Свои! — голос, раздавшийся сверху, остановил движение руки, уже размахнувшейся, чтобы запустить термодетонатор.
Четыре фигуры в зеленоватых балахонах спрыгнули вниз.
— Докладывайте! — отрывисто потребовал от капитана седой джедай. Лицо его пересекал свежий шрам, волосы торчали дыбом и периодически искрили статическим электричеством, ниже пояса балахон был вымазан…
Чем-то вымазан.
Впрочем, остальные джедаи выглядели похожим образом.
Капитан бодро отрапортовал:
— Ведём зачистку, взят один пленный, предположительно одарённая, она и раненый падаван эвакуированы.
Седой кивнул и повернуся в сторону вкатившегося в коридор астродроида.
Тот на мгновение остановился, поводя линзой визора, развернулся, попытавшись укатиться обратно, но путь уже был преграждён бойцом с бластерной винтовкой.
И через мгновение всё вокруг затопил ослепительный свет, после которого наступила тьма.
Фор.
Все видят только то, что они хотят видеть.
Они хотели увидеть раненого падавана — небольшой морок, не требующий ломать волю, и они увидели его.
Пока меня тащили, я внимательно отслеживал по маленькому комлинку обстановку вокруг нашей «явки», которую мне исправно передавал дроид.
В бессистемных микропромежутках между глушением связи у респов, он выдавал кодированный сжатый сигнал, который по согласованному протоколу расшифровывал мой комлинк.
Заморочить головы респам оказалось просто, ведь пронизанные чуть усиленной жалостью к юному падавану, они легко поддались желанию не замечать то, что я делаю.
Наоборот, усиленные мной эмоции заставляли их внимательнее осматривать коридоры и встречающиеся по пути помещения на предмет возможной опасности.
Я не Оби-Ван, фокус с «это не те дроиды, которых вы ищете», в моём исполнении мог не прокатить.
А переключение внимания — пожалуйста.
Впрочем, достигли шаттла мы буквально за три минуты, меня споро протиснули в кресло второго пилота, активировали навикомпьютер персональной картой, ввели код доступа, связались с диспетчером о предоставлении коридора до Куата, (наверное, если бы респов спросили, они бы не смогли ответить, зачем, хе-хе), закинули Тин’Оору и, поддавшись странному, но не здесь и сейчас, приступу паники, задраили люк.
Ну коль немного поддались, то для меня уже проще, добавим…
Ужас Силы.
Интересная техника, когда каждый видит свой оживший кошмар.
Меня пока не хватает надолго, да и поддались всего двое, которые начали, завывая от ужаса, палить во все стороны.
Пока их товарищи обалдевали от происходящего, мои клинки вступили в дело.
Простите, мужики, так надо.
Медленно вывожу шаттл из ангара, получаю коридор и автопилот направляет шаттл на поверхность.
Досматриваю финальную сцену картины маслом «Встреча джедаев и коммандос, без застолья и массового братания, с явлением астродроида народу» и отдаю мысленную команду аэрозоли на подрыв.
Прости, Т8-М15, ты был прикольным.
В иллюминаторе наблюдается белый цветок внутреннего взрыва на обшивке верфи, сейчас там вовсю ревут баззеры и лязгают гермодвери, отсекая разгерметизированный участок.
В Силе вспыхнули сливающиеся с ней ауры одарённых и не очень. Под их напором ментальный щит рухнул и меня нехило скрутило.
Сплюнув кровь изо рта и вытерев, или, скорее, растерев по морде кровь из глаз и носа, прислонился лбом к прозрачной надёжности транспластила.
Не бывать мне каноничным темным, наслаждающимся смертью.
Н-да.
Столько смертей, и всё ради того, чтобы выродки учения Дарта Руина и еще более отмороженых бейнитов не мутили воду в омуте Небесной Реки.
Тут хватит буржуев-олигархов и их подпёрдышей — джедаев.
========== Глава 8 ==========
Наира Орнори-Куат всегда мечтала о ещё большем богатстве.
Ведь богатство позволяло ни в чем себе не отказывать!
Роскошные наряды, спидеры, яхты, отвязные вечеринки — вот то, что, по её мнению, было главным в жизни.
Но все три её мужа не понимали её.
Первый был слишком увлечен работой, пропадал на ней от зари до зари и был неприятно удивлен, застукав её сразу с тремя парнями. Ханжа.
А что ей было делать, если он почти совсем не уделял ей внимания, если и выводя её на вечеринки, то до предела скучные, на которых не было никаких запретных для обычного быдла способов поднять настроение?