Готичненько.
Нас шестеро, Люпус, тучный тви’лек и, вот неожиданность — Каз’им собственной, великолепно тренированной персоной.
Толстяк, судя по канону, Повелитель Копеж, которому Фарфелла отрежет бестолковку на Руусане.
Каз’им, поблескивая желтыми глазами, просто осмотрел нас, и, сделав непонятные выводы, шагнул чуть назад, выставляя Копежа на первое место.
Ага, в темноте присутствует замглавы академии.
Маскируется, падла.
Нам никто не представился, не вышли мы пока рылом.
Так, заготовки поленьев для пожара войны.
Люпус коротко поклонился, произнеся:
— Вот…
Копеж пару секунд подождал продолжения, затем, очевидно, поняв, что наш куратор исчерпал запас слов на сегодня, заговорил сам:
— Я следую на фронт, мне нужно несколько аколитов. — Голос неожиданно приятный. — Кто будет сопровождать меня — решит Сила.
Из темноты сгустился силуэт замглавы академии.
Чувак всегда носил балахон до пола и маску, закрывающую лицо.
Не обратив внимания на общий поклон нашей группы, он сразу взял банту за рога:
— Вам предстоит испытание. Вас высадят на полигоне. Там будет находиться группа джедаев. Кроме того — там находится группа ваших соперников из Академии на Хоногре. Победа зачтется той команде, что достигнет точки эвакуации с головами джедаев. Всех джедаев.
Он внушительно помолчал.
— Победители получат световые мечи и отправятся с Повелителем Копежем.
Да обосраться про войну, какое счастье.
Пока плавно покачивались в креслах челнока, Ринка, борясь с мандражом, начала накачку:
— Мы самые лучшие и мы обязательно справимся. Джедайская погань ничего не сможет против нас. И мародёры тоже!
Вспомнилось:”…короче, вера их не та, так что рубай их за Христа!”. Порадовался, что ехидную улыбку не видно за поляризованным визором.
Поплотнее прикрыл мысли и погрузился в размышления.
Если я ещё не упоминал, то я по убеждениям — упоротый анархист, притом собственно изобретённого течения.
Всё началось с фразы, мельком брошенной Юркой Шевчуком в одном из интервью, про то, что идеальное государственное устройство это абсолютная монархия при абсолютной анархии.
Слова эти капитально запали мне в душу и годам к сорока сложились в стройную систему.
Назвал я это анархо-империализмом и для этого течения не нужна победа Братства Тьмы.
Как и еще не родившаяся в отбитой шахтами бестолковке Бейна идея о двух Владыках.
Но вот парень, который после Руусана создаст Черную Стражу, весьма интересен. Имени его я не помню, но вот то, что штаб-квартира Стражи будет располагаться на Мустафаре — вполне даже.
И матукай интересны. И Зейсон Ша.
К джедаям надо наведаться, но позже. Ауру сперва подправить, ну или замаскировать.
Я же в академии не цветочки нюхал.
И кукол убивал, и пытал для сдачи зачетов.
Не агнец божий, стопудово.
Выводы — надо держаться поближе к штабу, чтобы точно не упустить момент, когда у Каана окончательно протечет крыша, да и тех, кто поближе, редко пускают в роли передового мяса, но недостаточно близко, чтобы моё отсутствие кого-то из Братства обеспокоило.
А для этого придётся ехать на войну.
Причем полное выживание моей группы меня не сильно колышет. Впрочем, их моё выживание также.
С другой стороны, если бы место рядом с Копежем было одно, тогда бы стоило почаще оглядываться на спутников.
Громкоговоритель в салоне рявкнул:
— Приготовиться!
Погнали наши городских…
========== Глава 6 ==========
Падаван Митч Нурлон.
Последнее, что он помнил из прошлой жизни, это жестокая схватка с врагами республики, гибель учителя, пронзенного сразу двумя алыми клинками, потом темнота.
Очнулся он уже здесь, на Рилоте.
Одна из девяти падаванов, очнувшихся в пещерке вместе с ним, была тви’лекой и сразу уверенно узнала каменистую пустыню родной планеты.
Три дня бродили они, пытаясь найти проход в силовом поле, огораживающем окружность примерно десять кликов в диаметре.
Запасы пищевых концентратов и воды, обнаруженные падаванами в пещере, подходили к концу, когда связь между ними начала пропадать.
Пять комлинков, найденные ими в той же пещере, обеспечивали устойчивую связь только между собой.
И разбившиеся на привычные пары падаваны настойчиво искали возможность выбраться из ловушки.
В случае же непредвиденных обстоятельств договорились встретиться у подножия скалы, с вершины которой просматривался вход в «их» пещеру.
Оглянувшись, Митч увидел спешащего за ним Бифа Аамау.
Иторианцу сейчас приходилось несладко, но пользу в бою он мог принести ощутимую: звуки, издаваемые четырьмя гортанями через два рта, наполняясь Силой, резонировали и придавали его техникам поистине чудесную мощь.
Хотя, как и все иторианцы, Биф был на редкость миролюбив и техники, используемые им, носили поддерживающий и исцеляюший характер.
Митч уже почувствовал ауры четырех падаванов, метрах в шестиста, но тут место их предполагаемого расположения окружили шесть фигур в черной броне.
В ответ вспыхнули два голубых, желтое и зеленое лезвие. Митч побежал изо всех сил, ускоряясь при помощи Силы, больше всего на свете желая помочь товарищам.
Примерно на полпути Сила прекратила своё ускорение и падаван побежал с обычной скоростью тренированного подростка.
Если первую половину пути он преодолел секунд за десять, то теперь до места схватки ему осталось бежать секунд сорок — пятьдесят.
Торопясь, он, тем не менее, не отрывал глаз от сражающихся. Черные фигуры в броне, почему-то вместо световых мечей сражались двумя виброклинками каждый. Громко рыча, словно обезумевшие, они совершали стремительные прыжки, каждый пытался первым добраться до противника, чем только мешал другим.
Итог был закономерен — пока все четверо падаванов были живы, но закон больших чисел должен был рано или поздно сработать.
Чтобы хоть как-то помочь товарищам, Нурлон активировал оба своих клинка и, размахивая ими, испустил громкий крик.
Его услышали и две черные фигуры длинными скачками понеслись навстречу.
Сшибаясь с ними в короткой, наполненой гудением и лязгом схватке, падаван развернулся спиной к своим сражающимся товарищам, и не увидел, что отход двух мародёров от его товарищей сказался на их положении не лучшим образом: теперь фигуры в доспехах не мешали друг другу, схватка разбилась на отдельные поединки, и работающие сразу двумя клинками аколиты Братства получили существенное преимущество.
Отбиваясь от яростно хрипящих через вокодеры противников, Митч вдруг почувствовал прилив сил, движения противников обрели кристальную ясность, а его зеленые лезвия запели дружную песнь битвы, сплетая несокрушимую преграду.
Несколько финтов, один удар, другой, и аколит с ревом заваливается на спину, выронив клинок, выпавший из отрубленной руки и пытаясь подтянуть к себе наполовину рассеченное бедро.