Достаю просимое, и ставлю на стол. Пока она наполняет кастрюлю водой.
- Давай второй нож, - проговариваю.
- Ты умеешь чистить картошку? - удивляется она.
- Сомневаешься? Могу поспорить, что делаю это лучше любой девчонки, - кривлю губы.
- Ну, конечно, - она закатывает глаза с улыбкой на своих сладких губах. Но все-таки дает мне возможность продемонстрировать свои способности, вручая нож. Мы устраиваемся за столом напротив друг друга и начинаем чистку. У нее выбивается прядь волос. Начинаю интенсивней чистить, чтоб не протянуть руку.
- Миш, а почему даже Колька против Солнечного? - спрашивает она, не поднимая глаз от овоща в своей руке.
- Спрашивала, значит, - хмыкаю, - твой Витя прикуривает и приторговывает. А с такими лучше не делить компанию. Особенно таким хорошеньким девушкам как ты.
- Что? - ее рот открывается. - Он - наркоман? Не может быть! Он совсем не похож на такого!
- Это пока что. Дай ему время.
- Я просто не могу поверить!
- Он что, - напрягаюсь всем телом и перестаю работать ножом, - так хорош?
- Ну... он.. - она запинается после каждого слова, и не поднимает глаз от картошки в руке, - милый.
- Милый, бля? - переспрашиваю. - И я был милый?
- О, Господи, - смущенно бормочет девушка и резко встает, - это последняя, больше не надо чистить. Я пока смалец разогрею на сковородке.
Поворачивается ко мне спиной. Откладываю недочищеную картошку и медленно к ней подхожу. Она вздрагивает всем телом, когда, расставив руки на столешнице, склоняюсь к ее волосам и касаюсь носом ее щеки. Выдыхает и ее рука с ложкой и смальцем безвольно опускается на сковороду.
- А, сладкая? - спрашиваю на ее ушко. - Кажется, у нас уже есть любимая поза...
Нежно касаюсь губами ее бархатной кожи, просто охренительно. Не передать словами, как она вся в комплекте заводит меня. Прижимаюсь к ее попке. Медленно веду вниз дорожку из поцелуев. Она, закрыв глаза, откидывает голову на мое плечо. Идеально бля. Просто мечта. Внутри начинает закипать кровь... Неожиданно, Аврора открывает глаза и, застав меня врасплох, высвобождается из моего капкана. Выставляет ложку вперед. Уже не веник и то хорошо.
- Нет! - говорит она.
Приподнимаю брови и медленно введу по ней взглядом. Уже поздно.
- Не сейчас, - поправляю ее.
- Никогда, - неуверенно отзывается.
- А то что? На сей раз, ты собираешься избить меня ложкой в жирной херне?
Аврора смотрит на предмет в своей руке и опускает ее.
- Ты не должен этого делать...
- Почему? - слегка прищуриваю глаза. Делаю шаг назад, провожу рукой по волосам и усмехаюсь. - Не отвечай. Бля. Я по-прежнему не подходящий, верно? Ведь ничего не поменялось со вчера.
Она смотрит на меня большими глазами полными отчаяния. Жаль, что причина ее неудобств - я.
- Пойду, перекурю.
Мне нужен свежий воздух, если не холодный душ.
На заднем дворе у Нагорных их отец, еще, когда мы все были мелкими, построил небольшую веранду, состоящую из деревянного пола и крыши, круглого стола посередине и двух лавочек, вход завешен занавесками из бамбука. Когда-то мы все здесь собирались и ужинали. Семья Нагорных и я. Я всегда был с ними. Мне нравился тот уют, что царил в этом доме. Думал, что это идеально. До того момента, как мать семейства просто взяла и ушла, порушив в моей голове свой образ. Наверно, не только в моей. Помню, как Коля переживал. Думаю, когда уходит мать, в сто раз херовее, чем когда оставляет отец.
Сейчас это беседка наполовину завалена хламом, и видно, что здесь давно не ужинают. Что сюда вообще не приходят. Достаю сигарету и щелкаю зажигалкой. Интересно, в жизни хоть у кого-нибудь бывают постоянства? Глубоко затягиваюсь. В моей жизни настанет момент, когда прошлое перестанет меня преследовать? Может, этот город не для меня? Может, не стоило сюда возвращаться?
- Здесь холодно, - замечает Аврора, которая бесшумно появляется на входе. Я делаю последнюю затяжку и тушу сигарету. Поднимаю на нее глаза.
- Помнишь, как мы все тут ужинали? У вас здесь всегда было весело.
- Да, - лицо девушки светлеет от воспоминаний, затем ее брови хмурятся, - тебя могут заметить. Я посмотрела у твоего дома вроде стоит машина.
- Это чертовски плохо, - замечаю, - но с этой стороны вряд ли они меня заметят. А для соседей, если их взгляд вдруг упадет к вам на задний двор, я - всего лишь тень, мелькнувшая от беседки в дом.
Вот как мне завтра отсюда выбраться, чтоб менты не увидели - действительно проблема.
- Скоро все будет готово, - проговаривает девушка и выходит. А мне по-прежнему нужно немного времени наедине с собой.
Аврора
Очень за него переживаю. Ничего не могу с собой сделать. Понимаю головой, что он принадлежит другой, но сердце требует заключить его в объятья. Поцеловать. Просто сказать, что все будет хорошо. Перемешиваю картошку на сковородке, еще пять минут, появится золотистая корочка и готово. В этот момент в кухню заходит Миша и молча садится. За двадцать минут, пока парня не было, я успела накрыть на стол.
- А себе? - спрашивает парень, с любопытством разглядывая мою пустую тарелку.
- Я не ем жареную картошку.
- Почему? Боишься поправиться?
- Ну, да, - смущенно отзываюсь, забирая себе на тарелку печеную куриную ножку. Хорошо, что я позавчера запекала курицу, и хорошо, что она осталась.
Его глаза заинтересованно меня оглядывают, словно он видит меня впервые.
- Тебя это не испортит, Пеппи, - проговаривает, между прочим, и принимается за еду, - черт, - протягивает,- почему ты раньше для меня не готовила?
- Не знаю, не нужно было...
- Этому парню, - он указывает на себя, - всегда нужно есть. Как вкусно... ты охрененно готовишь, Пеппи!
- Спасибо, - чувствую, как глупый румянец заливает мои щеки. Боже из его уст это приятнее вдвойне.
- Всегда пожалуйста, сладкая, - он хмыкает. Я чтоб отвлечь внимание от себя, включаю телевизор. Выхватывает у меня пульт и выключает, едва успевший загореться, экран. - Со мной настолько скучно?
- Нет, просто, - слегка пожимаю плечами, поднимаю на него глаза, - тебе не страшно?
Миша встречает мой взгляд.
- Я же не бэтмен, конечно, мне не по себе, - отзывается парень, - но здесь я в безопасности, пока о моем местонахождении знаем только мы. Ты же никому не говорила? Кореянке своей, например?
- Нет, никто не знает.
Наступает минутное молчание, затем Миша слегка подается ко мне через стол.
- Пеппи, посмотри мне в глаза и скажи, что ты не чувствуешь эти чертовы волны.
- Что? - встречаю его темный глубокий взгляд.
- Дело в том, что я не могу никак поверить, что ты та, кто судит за прошлое.
- За какое прошлое? - слегка хмурю брови в замешательстве.
- За то, что я делал, тебе ведь Солнечный понарассказывал, еще в клубе.
- Не понимаю, - честно признаюсь, потому что Витя вообще не говорил про Мишу. Но если я скажу, что узнала от Влады, то возможно подставлю ее.
- В клубе, в ту чертову ночь, что произошло? Ты узнала, кто я был, и поняла, что такой тебе не подхожу, так? Но это так чертовски на тебя непохоже... неужели я ошибся?
Он не отрывает своих гипнотических глаз от меня, словно пытаясь что-то прочитать по моему лицу. А я не могу понять, о чем он мне говорит. Это из-за него я ушла, он своим ртом сказал, что я лишь на раз, он разбил мое предательское сердце, которое продолжает в его присутствии менять ритм.
- Нет, - тихо отвечаю и опускаю глаза, - я не знала этого... тогда.
- Нет? - он резко встает, заставляя поднять на него голову. - А что же тебя заставило думать обо мне как о неподходящем?
- Ты.- Смотрю в его глаза, не отрывая взгляд, замечаю искреннее недоумение.