Мы здесь, на диване, прижавшись друг к другу с Леви, потому что ждем нашего долгого двухнедельного свадебного путешествия на Карибы в следующем месяце. Оказывается, корпоративному миру наплевать на ваше внезапное романтическое бегство; они все еще хотят, чтобы вы предупредили их за месяц до того, как отправитесь в длительный отпуск. Отлично. В любом случае, так лучше. Это дает нам время пустить новые корни как семье. Однако самое странное во всем этом то, что мне не кажется странным думать о Купере как о члене нашей семьи. Его длинная рука покоится на спинке дивана, так что он все еще может провести пальцем по моей ключице, пока Леви лежит между нами, и кажется, что так должно было быть всегда. Естественный. Верно.
Леви начинает храпеть, положив голову мне на колени, а Купер откидывает голову назад с преувеличенным “ФИНННАЛЛ”.
“Вау”, - говорю я, широко раскрыв глаза, наблюдая, как он вскакивает с дивана и начинает подхватывать Леви на руки. “Откуда эта внезапная тревога?”
“Я люблю этого парня до луны и обратно, но ему требуется слишком много времени, чтобы заснуть”. Купер мчится по коридору к комнате Леви. (Купер повесил обои с динозаврами до того, как Леви переехал, чтобы удивить его, и я никогда в жизни не проливала больше слез.)
Я тихо посмеиваюсь, следуя за Купером и его телом скоростного гонщика, едва успевая открыть дверь Levi's, прежде чем Купер протаранит ее, как человек из Kool-Aid. Он укладывает Леви на свою кровать и укрывает его одеялом, создавая небольшой Леви-буррито с одеялом, но у меня такое чувство, что я наблюдаю, как все это происходит на 2-кратной скорости. Я даже не подозревала, что Купер способен двигаться так быстро.
Наконец, он резко разворачивается, хватает меня за руку и вытаскивает из комнаты, закрывая за собой дверь, а затем тащит меня, как прицеп, прицепленный к его грузовику, покачиваясь на ветру, пока он мчит нас к нашей комнате. Я смеюсь так сильно, что едва могу удержаться.
“Двигай своими короткими ножками быстрее, женщина!”
“Я не могу! Они не привыкли к физическим упражнениям. Почему мы бежим?!”
Купер затаскивает меня в нашу комнату, закрывает и запирает за собой дверь. Он оборачивается, как животное, только что поймавшее свою добычу. Он указывает на закрытую дверь, приближаясь ко мне точными движениями. “Этот ребенок может в любой момент проснуться и потребовать воды или утешения после плохого сна”. Восхитительно, как быстро он освоился с родительской жизнью. “И я намерен полностью использовать наше время наедине”.
Не теряя ни секунды, Купер хватает меня за бедра и бросает обратно на кровать. Я все еще смеюсь, хотя знаю, что не должна. Он говорит мне то же самое, когда начинает целовать мою шею. “Это серьезно. Ты моя жена, но этот милый, властный, маленький парень не дает мне прикоснуться к тебе весь день. Я должен наверстать упущенное время.” Его теплые мозолистые руки пробегают вверх и вниз по моим бокам, посылая знакомый трепет по моему позвоночнику. Его рот прижимается к моему, и не успеваю я почувствовать вкус его губ, как мой телефон начинает сердито жужжать на прикроватном столике. Голова Купера в отчаянии опускается мне на плечо, и он стонет. Бедный Купер.
“Ты ведь захочешь ответить на звонок, не так ли?” - говорит он, и в его голосе слышится смятение.
“Может быть чрезвычайная ситуация”.
Он драматично вздыхает и пододвигается, чтобы сесть, прислонившись спиной к спинке кровати. “Продолжай. Я подожду.”
Я быстро чмокаю его в губы и отвечаю на звонок. “Эй…”
“ТЫ ДОЛЖНА МНЕ ПОМОЧЬ!” Джесси перебивает меня, голос у нее безумный, как будто она только что убежала от серийного убийцы.
“Джесси, что случилось?! Это из-за ребенка? Ты в порядке???”
Купер наклоняется вперед, передразнивая мое озабоченное выражение лица.
“НЕТ, МОЙ ДЕДУШКА ИДЕТ!” Она говорит это так громко, что мне приходится держать телефон подальше от уха, чтобы защитить барабанные перепонки.
Как только мы с Купером оба осознаем ее слова, мы расслабляемся. Он закатывает глаза и встает, ворча что-то невнятное, что, как я полагаю, не очень доброжелательно по отношению к Джесси. “Я собираюсь пойти запереть дом. Скажи Джесси, что я ее ненавижу и что ей больше никогда не разрешается звонить по ночам.”
Джесси все это слышала. “О, он звучит сердито. Я прервала сексуальные отношения в доме Джеймсов?”
“Пожалуйста, никогда больше так это не называй. И да, ты это сделала. Очень вероятно, что он будет держать это против тебя всю оставшуюся жизнь”.