Значительную часть кабинета занимал рабочий стол короля. Он был сделан из цельного куска дуба, со вставками из какого-то отделочного камня, тоже выделанными из целого куска. Сидел король обычно в кресле с высокой спинкой, отдаленно напоминающем трон. Всё оно было обтянуто красным бархатом с позолоченными краями. Вдоль мраморных стен стояли мягкие красные диванчики, кресла и пуфики, предназначенные для посетителей. На стенах висели картины, вперемешку с фотографиями королевской семьи.
У дальней стены располагались стеллажи и шкафы для книг, всегда забитые до отказа. Отец любил книги, всегда старался, чтобы во дворце было что-нибудь новенькое. Спрашивал и у сына, чего ему хочется.
Эфен сидел, сложив руки, ожидая, когда отец обратит на него внимание. Ноздри отца раздувались, и он продолжал хмуриться, возможно, все еще гневался на сына; а может, что-то в отчете его не устроило, конечно, если это был отчет, а может, сразу и то, и другое. Рудольф, наконец, отложил документ в сторону, поставив свою подпись и печать, и посмотрел на сидящего. Правитель все еще раздумывал, решая для себя какую-то задачу. Принцу казалось, что король колеблется, прикидывает так и эдак, просчитывает варианты.
— Думаю, Юнона тебе уже рассказала о восстании в провинции Чарсон, — Эфен утвердительно кивнул.
— Думаю, ты или в курсе, или догадываешься, кто организовал восстание? — принц снова кивнул, сцепив руки в замок.
— Ник Флоренц. Если ты и правда верен мне, как говоришь, то я ставлю перед тобой задачу подавить восстание в провинции любой ценной, но… — отец сделал паузу, явно ожидая увидеть реакцию сына.
— Но не трогать дядю Ника.
Отец удовлетворенно кивнул. В груди принца нарастало раздражение. Он давно уже думал его прикончить, не обращая внимание на чувства отца. Но сейчас неподчинение могло лишь означать одно — принц строит планы по захвату трона. Хотелось ударить по столу, чтобы он разлетелся вдребезги.
— Я думаю, мы друг друга поняли, — заметил отец, невзначай продолжая пристально изучать новую картину на стене. Эфен вздохнул и выдохнул сквозь сжатые зубы.
— Позвольте мне, отец, задать один вопрос? — попросил Эфен, смотря с вызовом на короля. Отец кивнул.
— Чего Вы ждете? Когда Ваш сводный брат ворвется во дворец, перережет всю нашу семью и воцарится на престоле? — отец бросил косой взгляд на сына.
— Вопрос неверный. Ваше высочество, Вас не интересует, с каким я Вас отправлю войском? — произнес отец, выделяя каждое слово. Принц улыбнулся хищной улыбкой.
— Это второй вопрос, хотя, я уже знаю на него ответ, — заметил принц. Эфен встал, подошел к бару, достал вино и разлил по бокалам. Эфен сделал глоток превосходного вина.
— Я надеюсь, что он успокоится или его прикончит кто-то другой. У меня не поднимется на него рука, — ответил честно правитель.
— Спасибо за честность. Но с Вашей опекой, пусть и на расстоянии, это невозможно. Значит, кто-то другой. Этим кем-то другим буду я, правда, после того, как выполню Ваш приказ в идеале. Когда прикажете выступать? — поинтересовался принц.
— Завтра на рассвете. Думаю, тебе хватит времени собраться. Вот план.
«К черту план», — хотелось юнцу сказать, но все же тогда он был бы не прав. Стоит предусмотреть все возможные события. Принц забрал папку с планом.
— Позволите идти?
Отец устало кивнул. Инфант встал и вышел из кабинета. «Как меня раздражает его сентиментальность», — вскрикнул принц мысленно. «Давно уже с ним можно было покончить, но нет, у бедного дяди Ника было слишком тяжелое детство. Будь я на месте деда, ни за что бы его не признал своим сыном, даже если это была бы правда», — с такими мыслями принц покинул кабинет отца и уже под светом солнечных ламп читал план действий, с некоторыми пунктами не соглашаясь. Уснул принц глубокой ночью в размышлениях.
Утро выдалось тяжелым. У принца все ломило. Все же работа с народом не прошла для него бесследно. Принц потянулся и встал, морщась от боли. Слуга поднес ему тазик с ароматизированной водой. Принц умылся и велел подать завтрак в комнату. Позавтракав, он стал одеваться. Войска уже были готовы к перебросу на фронт. Провинция Чарсон ждала их.
Эфен надел тонкие, как пленка, доспехи, но они были прочные и защищали от удара мечем или лазерного луча, пущенного на расстоянии. Принц накинул черный плащ, пристегнул оружие и, допив вино, отдал мысленный приказ выдвигаться. Войска шагали через секретные телепорты, которые сразу выносили их на нужные позиции. В городе Чарли во всю шли сражения, горели дома и леса. Народ кричал:
— Долой монархию, да здравствует республика! Уничтожим всех существ, посмевших покуситься на Атлантиду! — много что они кричали, когда принц отдал приказ открыть огонь. Засверкали клинки алым пламенем, выпуская снопы огня. Кошки цеплялись за пирамидальные дома и оттуда открывали лазерный огонь. Принц двигался со своей армией, отдавая приказы. Эфен рубил мечем направо и налево, кого-то пронзая огнем, а иногда холодом, стоило ему нажать кнопку. Слышались стоны, крики, проклятия, в воздухе пахло паленым мясом. Атланты умирали, свято уверенные, что борются за освобождение от несуществующих тварей.
— Сожгите город. Не щадить никого, ни детей, ни взрослых, только Ника возьмите живым. — Приказывал Эфен, ментально ища его.
А он, почувствовав, что запахло жареным, бросился в бега, прокладывая со своими соратниками путь. Нику вовсе не нравился приказ брата взять его живым, возможно, лишь для того, чтобы казнить публично. Несколько солдат и офицеров дышали им в спину, прокладывая себе путь, и вскоре Ник оказался окружен и обезоружен; попытка отталкивать ментально кончилась провалом — на всех стояла мощная защита. Город горел, под ногами ощущались толчки.
— Сейсмическое оружие, — крикнули приспешники Ника.
— Доставьте его во дворец, — офицер растерялся.
— А что скажет король?
— Я сам с ним объяснюсь, — ответил принц. В итоге, был уничтожен город и еще несколько деревень. Эфен появился во дворце перед троном отца. С ним появились офицеры с пленными. Глаза отца сверкнули.
— Я сказал Ника не трогать! — Принц улыбнулся, опустился перед отцом на колени.
— Ваше Величество, его никто не трогает. Он живой, просто я хотел ему позволить посмотреть на казнь своих соратников. Неужели ты откажешь в таком маленьком удовольствии? Просто хочу, чтобы он знал, что я сделаю с ним, когда взойду на престол, конечно, если до этого момента доживу.
— Значит, ты ослушался отца, щенок, — подал голос Ник, за что получил болезненный тычок от офицера и словил суровый взгляд отца.
— Ник, мой дорогой брат, мне ничто сейчас не помешает приказать тебя казнить. Никто тебе не давал права голоса и, тем более, права оскорблять моих детей. Поднимись, Эфен.
Принц встал, поклонившись отцу.
— Хорошо, быть по-твоему.
Вскоре на площади собрался народ на казнь. Ник стоял на балконе со скрытом лицом, чтобы народ не знал, что Ник у короля в руках, хотя слухов избежать не получится. Всего схватили пятерых лидеров: двух повесели, а других трех… Кого-то медленно жарили на костре, с другого содрали кожу, а третий сам стал калечить себя, попав под псиотаку Эфена. Ник смотрел за всем спокойно, словно это его не касается. Эфен стоял рядом.
— Эфен, я позабочусь, чтобы ты не взошел на престол, и тогда я буду наслаждаться твоей агонией.