Нередко миротворцы не воспитывали своих детей, поскольку отказаться от них в возрасте трех лет было труднее, чем отказаться от них при рождении. Но это было очень необычно для матери — не хотеть свою дочь.
— Это странно, — сказала я.
Изобель наморщила лоб.
— Как ни странно, эта маленькая девочка, Уиллоу, никем не была усыновлена. Она просто живет в родительском доме, что делает ее кандидатом.
— А личность Уиллоу? — спросила я.
— Ее описывают как оживленную и счастливую.
— Мы заберем ее. — Я улыбнулась.
Моя мать кивнула.
— Я выберу наиболее подходящих и пришлю тебе их профили.
— Нам нужно минимум восемь девочек, — проинструктировала я. — И два мальчика.
— Почему не десять девочек?
— Потому что мне нужны два мальчика, которые смогут соединить два пола.
— Что ты имеешь в виду?
— У двух мальчиков будет что-то общее с мальчиками, так как они, ну, мальчики. Но у них также будет что-то общее с девочками, поскольку все они родом с Родины.
— Ах, я понимаю. — Изобель кивнула. — Я этим займусь.
— Спасибо, и последнее. Мне нужно имя брата-близнеца Уиллоу. Учителям будет легче, если у двоих детей будет что-то общее с самого начала. Я попрошу Хана найти мальчика и включить его в группу.
— Понятно.
— Замечательно. Я поговорю с тобой, когда мы вернемся из нашего путешествия на восток.
Она кивнула.
— Я желаю тебе вечного мира и счастья, дитя мое.
— И тебе того же, мама.
Закончив разговор, я собрала последние вещи в сумку и стала ждать, когда Хан придет за мной. Он сказал мне, что ему просто нужно доработать несколько деталей, и он скоро вернется. Плюхнувшись на диван, я скрестила ноги и покачала ступней в воздухе, волнение охватило меня. Если бы мы смогли сделать этот школьный проект успешным, тогда мы могли бы открыть больше школ, и в конечном итоге это могло бы стать новой нормой, чтобы мальчики росли с девочками и научились уважать их как равных. Может быть, тогда новое поколение увидит логику создания Совета, состоящего исключительно из женщин, вместо единого правителя. Со временем они, возможно, захотят присоединиться к Родине и полностью интегрироваться, чтобы пользоваться преимуществами, которые мы могли предложить.
Хан
Я мог бы попросить местную полицию разобраться с ситуацией с повстанцами, и обычно я бы так и сделал, но Эдвард был особым случаем. Он был младшим сыном диктатора, которого мой отец сверг в результате кровавого переворота тридцать лет назад.
В ночь революции мой отец и его друзья расправились с правителем и тремя его старшими сыновьями. Мать Эдварда умоляла пощадить двух ее младших детей, которым в то время было всего два и четыре года. Именно из-за ее слез Эдвард и его сестра жили сегодня.
Мне нужно было напомнить Эдварду, что он выжил благодаря милосердию моего отца и что, если он не уползет обратно в дыру, в которой ему самое место, мне придется устранить его сегодня.
Он был подлым ублюдком, этот Эдвард. Он не собирал большие толпы и не кричал о своих намерениях с крыш. Нет, он был незаметен и встречался только с небольшими группами, как мерзкий паук, плетущий свою паутину и дергающий за нити.
Информатор Боулдера заверил нас, что он будет в своем любимом месте, баре под названием «Отвратительная шлюха», где он набирал своих последователей среди бедных и отчаявшихся.
Бар представлял собой дыру рядом с публичным домом с разбитыми окнами и вывеской, гласившей: «Низкие цены на устаревшие модели».
— Что это значит? — спросила Перл, когда мы проходили мимо.
Финн пожал плечами.
— Устаревшие модели означают секс-ботов, для которых ты больше не можешь покупать запчасти. Пока ты не возражаешь, что у нее не хватает глаза или пальца, или она повторяет одни и те же слова снова и снова, все в порядке.
— Боулдер, ты охраняешь Перл, — напомнил я ему, хотя мы обсуждали план бесчисленное количество раз.
Мне было не по себе от того, что она находилась рядом с потенциальной опасностью, но мы знали из нашего источника, что у Эдварда была строгая политика отказа от оружия. Я решил, что он боялся быть застреленным кем-то, преданным мне.
Оружие или нет, я все равно убедился, что Перл носит тонкую защитную броню под одеждой, как и все мы, и что мои охранники перекрыли прилегающие улицы; никакая помощь не прибудет, чтобы спасти Эдварда сегодня.
— Ладно, давайте нанесем визит Эдварду-подонку. — Я тихо зарычал и кивнул головой.