Судя по недовольному тону воина, Аш не внушал ему доверия.
– Эта особа пришла в академию и с порога стала задавать множество вопросов, – сказал профессор, а его палец был направлен на обескураженную девушку. – Она говорит с явным акцентом и при этом уверяет, что родом из региона Вех, хотя не похожа на уроженку юга. Мне показалось все это подозрительным, поэтому я осмелился обратиться к вашему ордену на случай, если она окажется имперской разведчицей.
– Что…? – выдохнула ошеломленная чужачка, широко распахнув глаза.
– Вы подтверждаете эти слова? – обратился к девушке командир, на его лице постепенно исчезали признаки скуки.
– Я-я действительно упоминала, что родом из региона Вех, – запинаясь, проговорила незнакомка, которая, кажется, совсем не понимала, что происходило, и кто были эти вооруженные люди в бордовых туниках. – Но почему вы называете меня имперской разведчицей?!..
Из-за волнения акцент девушки стал только явнее, теперь его трудно было не услышать. Командир что-то проворчал себе под нос и кивнул, будто подтверждая собственные мысли. А после сделал едва уловимое движение рукой, и отряд, стоявший за его спиной, медленно и слаженно стал обходить Ашарха и чужачку с двух сторон, отрезая пути для побега.
– Именем светлейшего бога Залмара и Владыки Ской Гервасиуса мы, верные Сыны Залмара, приказываем вам подчиниться и пройти с нами в Главный караульный дом, – произнес главарь карателей громко и четко. Незнакомка вздрогнула и немного попятилась.
– Простите, эфенди, что я такого сделала? Я не понимаю!.. Что происходит?!
Договорить девушке не дали, ее прервал все тот же Сын:
– Мы приказываем вам обоим подчиниться и пройти с нами в караульный дом, где мы все и выясним.
Лицо его было словно высечено из камня, ни один мускул не дрогнул от речи незнакомки.
Ашарх остолбенел на мгновение, а потом обратился к командиру отряда:
– Извините, я, может, что-то не так расслышал? Но почему «вам обоим»?..
Неприятная усмешка исказила губы воина, и он бросил на профессора уничижительный взгляд, который скользнул по лицу Ашарха и на мгновение задержался на значке преподавателя.
– Вы все верно расслышали. Двенадцатый орден не привык доверять кому попало. Если вы доносите на подозреваемого, то будьте готовы подтвердить, что и ваши руки чисты.
– Но я же все вам сообщил! Она пришла сюда и пыталась вызнать у меня сведения об академии!
– Мало ли что вы могли нам сообщить… Может случиться так, что на самом деле это ваша сообщница, с которой вы что-то не поделили и теперь хотите от нее избавиться нашими руками. Вы можете снабдить нас дополнительной важной информацией по этому делу, особенно если вы напрямую связаны с подозреваемой и ее деятельностью. Вас следует допросить. Если ваша непричастность подтвердится, то вас, конечно же, отпустят… профессор.
Командир издевательски медленно протянул последнее слово и приблизился к Ашу практически вплотную. Остальные солдаты уже окружили пару предполагаемых преступников и ждали лишь одного сигнала своего начальника, чтобы арестовать чужачку и профессора.
Ашарх запаниковал. Ситуация обернулась против него. Хотел поступить как сознательный залмарец, а в итоге отправляется в тюрьму вместе с пойманной им шпионкой! Меньше всего в жизни он желал оказаться в казематах боли, где Сыны были способны добиться любых признаний с помощью пыток. Профессору пора было спасать себя любыми способами.
– Но я действительно не знаю эту девушку! Она пришла сюда полчаса назад, мы мало говорили! Она лишь спрашивала об академии, я ничего ей не сказал! Клянусь богом!.. Проявите же жалость!
Крепкий кулак командира врезался в скулу Ашарха, сбивая его с ног. Двое Сынов, которые все это время стояли молчаливыми тенями позади профессора, моментально подхватили ослабевшего мужчину и заломили ему руки, поддерживая в таком положении.
– Разве я позволял открывать рот?.. Приказ был подчиниться и идти!
Лицо командира потемнело, он махнул головой, и Аша отвели ближе к выходу, продолжая удерживать и связывая руки.
– Я никогда и ни к кому не проявляю жалость. Это черта бесхребетного отребья… Советую хоть вам не злить меня и не пытаться взывать к какому-то мифическому состраданию.
Последняя фраза брезгливо была брошена в сторону незнакомки, которая вся сжалась и напряглась как пружина, вот-вот готовая распрямиться. Показательное избиение Ашарха подействовало на нее угнетающе. Если она и планировала сопротивляться, то Сыны бы мгновенно смяли ее и отбросили, как соломенную куклу.
– Отпустите меня, я ничего не делала. Кто вы вообще такие?..