Именно влиянию монахини осведомленные современники приписывали поразившее двор событие: вернувшись поздним декабрьским вечером в Лувр, король впервые после длительного перерыва провел ночь в спальных покоях Анны Австрийской. Шесть недель спустя Франция будет официально извещена о беременности королевы.
Впрочем, заслугу в появлении долгожданного дофина многие склонны были приписывать и всемогущему кардиналу Ришелье, долго и последовательно убеждавшему Людовика XIII во имя высших государственных интересов восстановить супружеские отношения с Анной Австрийской и дать Франции будущего короля.
Что же касается «сестры Анжелики», то она окончит свои дни в 1665 году в монастыре близ Шайо в возрасте сорока шести лет.
Болезненной для Людовика XIII оставалась проблема его отношений с матерью, Марией Медичи. Их примирение в 1621 году не было прочным. Королева-мать продолжала надеяться на восстановление прежнего влияния на сына. Большую роль в своих расчетах Мария Медичи отводила кардиналу Ришелье. Однако вскоре она с прискорбием констатировала, что обманулась в своих расчетах и ожиданиях.
К этому времени Ришелье окончательно осознал всю пагубность подчинения внешней политики Франции интересам католицизма и дружбе с Габсбургами, за что ратовала королева-мать и ее сторонники, составлявшие группировку так называемых «святош».
«Святошам» в окружении короля противостояли «барбоны», которые в одинаковой степени отвергали и гугенотский сепаратизм, и папский универсализм, настаивая на защите национальных интересов Франции, никак не совпадавших с интересами Габсбургов, доминировавших в Европе. Ришелье, которого не без оснований считали ставленником Марии Медичи и ее партии, стал для «барбонов» неожиданным союзником.
Разрыв Ришелье с теми, кто призвал его к власти, стал неизбежным после того, как «святоши» в ноябре 1630 года потребовали полного искоренения во Франции протестантской «ереси», а заодно и удаления министра-кардинала, не оправдавшего доверия королевы-матери. У всех создавалось впечатление, что король склонен принять сторону Марии Медичи. Но в этот критический момент королева-мать совершила роковую ошибку. Воспользовавшись отъездом короля из Парижа, она самовольно объявила о передаче руководства делами Королевского совета из рук Ришелье канцлеру Мишелю де Марильяку, своему приверженцу.
Отстраненный министр-кардинал с часу на час ожидал ареста. Когда его вызвал вернувшийся в Париж король, Ришелье счел, что его участь решена. Каково же было его изумление, когда, едва переступив порог королевского кабинета, он оказался в объятиях Людовика XIII. «В вашем лице я имею самого верного и самого любящего слугу, которого когда-либо знал мир», — заявил король опешившему Ришелье, и кардинал понял, что спасен. По всей видимости, король был крайне раздражен тем, что королева-мать самовольно присвоила себе его прерогативу — смещать и назначать министров. Вернув Ришелье его полномочия, Людовик XIII дал кардиналу самое веское доказательство своей нерасторжимой связи с ним и с его политическим курсом. С легкой руки соратника Ришелье графа де Ботрю 10 ноября 1630 года (день победы Ришелье над «святошами») войдет в историю Франции как «день одураченных» («journée des Dupes»).
Людовик XIII немедленно созвал Королевский совет и объявил об отстранении Мишеля де Марильяка от должности. Канцлер был взят под стражу и выслан из Парижа; два года спустя он умрет в заточении. Его родной брат маршал Луи де Марильяк, возглавлявший в тот момент армию в Северной Италии, был объявлен изменником и арестован. Волна арестов накрыла и других ближайших сподвижников Марии Медичи.
Сама королева-мать переживала глубокое душевное потрясение. Один за другим исчезали те, кто составлял круг ее приверженцев. Одних арестовали, другие сами поспешно покинули ее двор. Под шумок из Парижа отбыл и ее любимец Гастон Орлеанский, младший брат короля. Этот трусливый лицемер первым поздравил Ришелье с победой, одержанной над его родной матерью, и тайно уехал в Орлеан, откуда через несколько месяцев перебрался в Безансон, находившийся под управлением Испании. Там он заручился обещанием поддержки Мадрида и начал формировать армию для похода на Париж.