Так или иначе, но безжалостным террором якобинцам удалось запугать общество, одновременно вызвав в нем не только страх, но и скрытую ненависть, которая, накапливаясь, ожидала своего выхода.
Более очевидны были успехи в борьбе с внешним врагом. Якобинцы под руководством Робеспьера сумели мобилизовать все наличные силы для противодействия иностранным интервентам. Под знамена республики были призваны полмиллиона французов. Армия была реорганизована: в ее структуре появились смешанные «полубригады», сформированные из линейных и добровольческих батальонов. Якобинцам удалось в предельно короткие сроки наладить военное производство и существенно перевооружить армию, которая под руководством талантливых генералов и комиссаров Конвента — Журдана, Гоша, Моро, Карно, Сен-Жюста, Леба и других — к лету 1794 года сумела одержать ряд побед и отвести от Франции непосредственную внешнюю угрозу.
Чем дальше, тем больше Робеспьера беспокоила чрезмерная, как он полагал, активность его союзников и попутчиков справа и слева. Правые были представлены Жоржем Дантоном, Камиллом Демуленом и их единомышленниками, которые настаивали на прекращении террора, смягчении «закона о максимуме» и поисках примирения с антифранцузской коалицией. Крайне левые — «бешеные» во главе с Жаком Ру, эбертисты[41] и шометисты[42] требовали противоположного — расширения террора и «закона о максимуме», окончательной дехристианизации Франции и продолжения войны до полной победы и торжества революционных принципов во всей Европе. Заодно с эбертистами и шометистами действовали революционно настроенные секции Коммуны, пытавшиеся откровенно давить на Конвент и его якобинское руководство.
Со всем этим надо было что-то делать. Робеспьер решил вопрос привычным для него радикальным способом. По обвинению в государственной измене были арестованы и казнены — Эбер (24 марта 1794 года), Дантон и Демулен (5 апреля), Шометт (13 апреля) и ряд других лидеров, не согласных с его политикой. Арестованный еще в сентябре 1793 года Жак Ру 10 февраля 1794 года покончил с собой в тюрьме, не дожидаясь предопределенного смертного приговора.
Робеспьер сумел приструнить и зарвавшихся, как он считал, руководителей парижских секций. На основании декрета Конвента от 18 марта 1794 года он провел «зачистку» Коммуны от ультрареволюционеров, прежде бывших его верными союзниками. Впоследствии это ему аукнется. В день термидорианского переворота парижские секции не обнаружат достаточной готовности спасти Робеспьера и якобинский режим.
Высшее руководство страной окончательно сконцентрировалось в руках триумвирата: Максимильен Робеспьер — Луи-Антуан де Сен-Жюст — Жорж Кутон. Лидирующую роль в этом триумвирате единомышленников играл Робеспьер, который в июне 1794 года получил пост председателя Конвента. Теперь уже совершенно официально он сосредоточил в своих руках практически все три ветви власти, став диктатором. Тогда же Робеспьер принудил Конвент принять законопроект Кутона о распространении революционного террора на всю территорию Франции (печально известный закон от 22 прериаля / 10 июня 1794). Именно это решение превратит Робеспьера в одиозную фигуру не только Французской революции, но и всей национальной истории Франции.
Робеспьер всегда выступал против дехристианизации, насаждавшейся с 1791 года. В то же время он и не был привержен традиционной христианской религии, в которой его крестили и воспитали. Исповедуя идеи Просвещения в духе Руссо, Робеспьер вознамерился создать новую, если так можно сказать, атеистическую религию, которая могла бы стать идейной базой революции наряду с принципами равенства и справедливости. Он инициировал создание культа так называемого Верховного Существа (l’Étre suprême), призванного заменить Святую Троицу — Бога Отца, Сына и Святого Духа. При этом Робеспьер ссылался на упоминание о Верховном Существе еще в первой Декларации прав человека и гражданина (26 августа 1789 года).
В мае 1794 года Робеспьер провел через Конвент декрет, в котором утверждалось, что «французский народ признает существование Верховного Существа и бессмертие души». А 20 прериаля (8 июня 1794 года) он устроил на Марсовом поле праздник Верховного Существа, собравший почти весь Париж. По неслучайному совпадению этот день пришелся на праздник Святой Троицы.
41
Эбертисты — сторонники Жака-Рене Эбера, заместителя прокурора Парижской коммуны и редактора популярной газеты «Пер Дюшен» («Отец Дюшен»).
42
Шометисты — последователи Пьера-Гаспара Шометта, радикально настроенного прокурора Парижской коммуны.