"Мм, может, и нет", - допустил Ватран. "Тем не менее, если бы он все отложил, это дало бы рыжеволосым больше времени, чтобы выяснить, что мы задумали".
Это заставило Ратхара кивнуть, как бы мало ему этого ни хотелось. "Да, ты прав", - сказал он. "Если мы должны это сделать, нам лучше покончить с этим как можно скорее. Если король пожелает ..."
Ватран ударил его локтем в ребра. Генерал знал его долгое время, но это не оправдывало такой неотесанной фамильярности. Ратхар начал говорить так, без определенных выражений. Затем он тоже увидел приближающегося короля Свеммеля, окруженного отрядом телохранителей с суровыми лицами. Он очень низко поклонился. "Ваше величество", - пробормотал он. Рядом с ним Ватран сделал то же самое.
"Маршал. Генерал", - сказал Свеммель. На нем были туника и плащ военного покроя, но с королевским великолепием: даже в тусклом зимнем солнечном свете их золотые нити, инкрустированные жемчуг и рубины, а также отполированные граненые куски гагата ослепительно блестели. Как и тяжелая корона на его голове. Он помахал рукой. "Мы довольны видом этого, нашего города Херборн".
"Ваше величество?" На этот раз Ратхар воскликнул в изумлении. Охранники Свеммеля уловили тон. Их лица стали еще суровее. Некоторые из них зарычали, глубоко в своих глотках, как обычные волки. Они узнали свое величие, когда услышали это.
Но король, на этот раз, почувствовал себя достаточно экспансивным, чтобы не обращать на это внимания. Он снова помахал рукой. "Да, мы довольны", - повторил он. "Больше всего мы довольны этим". Он указал на самую высокую уцелевшую башню герцогского дворца, дворца, который незадолго до этого принадлежал Раниеро. Знамя Ункерланта - белое, черное и малиновое - развевалось над ним.
"А". Ратарь кивнул, как и должен был кивнуть Ватрану. Теперь он понял, что имел в виду Свеммель. Надеясь воспользоваться хорошим настроением своего повелителя, он спросил: "Ваше величество, могу я сказать пару слов?"
Телохранители Свеммеля снова зарычали. Что бы Ратхар ни собирался сказать, они могли сказать, что это будет то, что их повелитель не хотел слышать. Король Свеммель тоже мог сказать то же самое. "Говори дальше", - ответил он с ледяным предупреждением в голосе.
Большинство придворных короля после такого ответа сочли бы нужным задать ему какой-нибудь безобидный вопрос. Для того, чтобы сделать что-нибудь другое, требовалось больше мужества, чем встретиться лицом к лицу с альгарвейцами в битве. Но Ратхар время от времени высказывал свое мнение, и сделал это сейчас: "Ваше величество, то, что вы запланировали на конец парада..."
"Пойдем вперед", - вмешался король Свеммель. "Такова наша воля. Наша воля, несомненно, будет исполнена".
"С этого момента вести войну будет еще труднее", - сказал Ратхар. "Мы больше не увидим пощады". Он взглянул на Ватрана. Ватран явно пожалел об этом. Но седовласый генерал согласно кивнул.
Свеммель щелкнул пальцами. "Теперь между нами и Алгарве нет пощады", - сказал он. "Их не было с тех пор, как Мезенцио вероломно перебросил свои армии через нашу границу".
В этом была доля правды. Но Ратхар задавался вопросом, помнит ли Свеммель, что он также планировал напасть на рыжеволосых три лета назад. Большая часть предательства Мезенцио заключалась в том, что он наносил удар первым. С крестьянским упрямством Ратхар попытался еще раз: "Ваше величество..."
Медленно и обдуманно, его презрение было столь же безграничным, сколь и царственным, король Свеммель повернулся спиной. Его стражники не просто зарычали. Они зарычали. Не глядя больше на Ратхара, король сказал то, что говорил раньше: "Наша воля, несомненно, будет исполнена". Он зашагал прочь, не дав своему маршалу возможности ответить. Некоторые из охранников выглядели так, словно хотели взорвать Ратхара за его самонадеянность.
Как только они оказались вне пределов слышимости, генерал Ватран сказал: "Что ж, вы пытались".
"Я знаю". Ратарь пнул землю. Она была ледяной; он чуть не упал, когда его нога в сапоге скользнула сильнее, чем он ожидал. "Я бы хотел, чтобы он послушал. Иногда он так и делает".
"Но не сегодня", - сказал Ватран.
"Нет, не сегодня". Ратхар ударил снова, на этот раз более осторожно. "Но это нам придется заплатить цену, потому что он этого не сделал".
"Трудно представить, как мы могли бы заплатить цену, намного большую, чем мы платим сейчас", - сказал Ватран, в словах которого также была доля правды и даже больше.