У Ричарда совершенно не было желания устраивать масштабное торжество. Лорды Срединных Земель никогда не отказывались от лишнего бокала вина, а их жены редко воротили нос от возможности уединиться в гостевых комнатах с симпатичными молодыми людьми из прислуги, пока их перебравших мужей тащили в покои в другом крыле дворца.
Ричард отбросил эти отвратительные мысли, хотя и знал, что точно вернётся к ним прямо перед свадьбой. Поведение знати Д’Хары, народа от природы дисциплинированного — особенно, когда дело касалось репутации их Магистра, было не в пример лучше. А вот распущенность многих представителей сильных мира сего от Срединных Земель Ричард невзлюбил с самого знакомства, и с поводом поменять своё мнение ещё не сталкивался.
Мужчина с грустью подумал, что предпочёл бы тихое торжество в кругу родных и близких друзей, женись он на девушке, которую любил. Обычно женихи перед свадьбой не могут отвести глаз от своих прекрасных невест, суетящихся с подготовкой к торжеству и предвкушающих совместную жизнь с любимым человеком, но с Ричардом такого не будет. Он никогда никого по-настоящему не любил, и, хоть он и пытался не усложнять Матери-Исповеднице этот и так непростой выбор, их отношения не задались с самого начала. О каких «хороших отношениях» может идти речь, если она даже смотреть на него не хочет, не то что говорить? Кэлен Амнелл упорно продолжала демонстративно отказывать ему в своём внимании, и даже сейчас она делала вид, что не видела и не слышала будущего супруга, хоть он и стоял в жалкой паре футов от неё.
Ричард и Кэлен одновременно повернулись на звук разбившегося стекла. Молодая светловолосая служанка торопливо собирала осколки, когда-то бывшие бокалом, а Бердина, затянутая в коричневую кожу, грозно нависала над и без того испуганной и не перестающей кланяться в сторону Магистра Рала девушкой. Конечно же, морд-сит всем своим видом показывала, что сейчас неумёхе не поздоровится.
Она с надеждой посмотрела на лорда Рала. Странно видеть человека, который выпрашивает возможности кого-то покалечить так же, как ребёнок — медовый пряник. Ричард нахмурился, словно грозный родитель, и отрицательно покачал головой. Бердина, изобразив глубокую печаль на своем выразительном лице, покорно и расстроенно кивнула. Служанка собрала остатки стекла и, не осмелившись даже взглянуть на внушающую ужас фигуру женщины рядом, вжав голову в плечи, шмыгнула в коридор.
— Лорд Рал, Мать-Исповедница! — стремительным шагом к ним приближалась Кара, идя впереди очень усталого на вид солдата.
— Что случилось? — немедленно спросил Ричард. Кэлен поспешила за ним.
Слуги замерли, прислушиваясь к разговору. Торжество, может, и создавало радостную атмосферу уюта и безопасности, но война наступала, это знали все.
— Послание из Эйдиндрила! — приложил кулак к груди мужчина. Он собирался сказать что-то еще Магистру Ралу, но Мать-Исповедница властно вскинула руку, прерывая гонца.
— Дайте мне взглянуть на это послание, — приказала она.
Ричард с интересом наблюдал за женщиной. Д’харианцы во многих отношениях были приверженцами патриархата, и женщина-правитель для них была в новинку. Солдат оторопело глядел на чужестранку, влезшую вперёд Магистра Рала и, понимая, что с невестой повелителя лучше не ссориться, перевёл вопросительно-растерянный взгляд на своего господина. Ричард едва заметно кивнул.
— Боюсь, у меня плохие вести, Мать-Исповедница, — откашлявшись, сказал солдат и передал ей футляр. Вокруг послышался осторожный шёпот, люди уже начинали строить догадки, что же могло случиться в Эйдиндриле. — Ситуация очень серьезная.
Мать-Исповедница достала из футляра письмо, скрепленное её личной печатью. Две скрещенные молнии — символ власти Матери-Исповедницы. Ее кольнуло раздражение: и кто только рискнул пользоваться этой печатью в отсутствие хозяйки? Сжав послание в руке, Мать-Исповедница направилась в свои покои. Большой Зал, полный прислуги — не лучшее место для чтения таких вещей.
***
Когда она повернулась, дойдя до двери в свои покои, вопреки ее надеждам Ричард Рал все еще был здесь.
— Я думаю, вам пора, Магистр, — без особой учтивости сказала Мать-Исповедница.
— Напротив, я считаю, что имею право знать, что произошло в Эйдиндриле. Особенно если учесть, что этот город скоро станет частью Д’Харианской Империи, — мужчина скрестил руки на груди.
— Я придерживаюсь иного мнения, — Кэлен повернулась к двери. Ричард грубо схватил её за руку, разворачивая к себе и вжимая в холодную стену. Она охнула, испугавшись, но мгновенно взяла себя в руки, прошипев: — Вы понимаете, что ваша выходка может стоить вам рассудка, Магистр Рал?
— Валяйте. И тогда морд-сит подерутся за право содрать с вас кожу заживо.
Он. Держал. Её. За руку.
Никто не смел прикасаться к Исповеднице, не истратившей силу, никто. Но Ричард Рал бесстрашно сжимал её запястье своей широкой горячей ладонью и его совершенно не трогало, что перед ним — сильнейшая Исповедница за несколько сотен лет.
Ричард сделал шаг вперёд из чистого любопытства. Посмотреть, как поведёт себя правительница Срединных Земель, привыкшая приказывать мужчинам и ставить их на место, а не подчиняться им.
Кэлен, тихонько вдохнув, вжалась в стену. Он был близко. А бежать было некуда. Сердце пропустило удар.
Всё-таки, ей достался красивый мужчина. Кэлен отметила это ещё в день приезда, но с раздражением отбросила неподобающую Матери-Исповеднице мысль. А теперь, когда она смотрела прямо в насмешливые серые глаза Магистра Рала, не могла перестать краснеть. Он был очень высоким, выше Ричарда были только исполины-д’харианцы, служившие в элитных отрядах армии. Его черты лица были грубоватыми, но чёткими и пропорциональными, густые тёмно-русые волосы спадали на лоб непослушными прядями. Стоило признать, что мужчина был очень хорошо сложён: широкие плечи, узкие бёдра. На обнажённых крепких предплечьях проступали вены.
Кэлен, ну вот куда тебя несёт!
— Неужели я такой страшный? А, Мать-Исповедница? — озорно улыбнувшись, тихо сказал мужчина, глядя ей прямо в глаза. Его забавляла невинная реакция невесты, и румянец на женских щеках уж очень нравился Магистру.
Сжалившись над Матерью-Исповедницей, Ричард разжал руку, сделав пару шагов назад. Лицо Кэлен мгновенно приняло совершенно бесстрастное выражение, но она все же прикрыла его волосами.
— Вовсе нет, — отрезала она, открывая дверь в свои покои и заходя внутрь. Ричард бесцеремонно вошёл следом. Кэлен вдруг стало интересно: если она закричит, то слуги примутся спасать её или увидят Ричарда, поклонятся и пожелают приятного времяпрепровождения? Конечно, здесь к ней не относились с тем же пиететом, как это было во Дворце Исповедниц, и правителем в Д’Харе всегда считался и будет считаться Магистр Рал. Но Кэлен всё же невинная девушка, в покоях которой находится не просто мужчина, а без пяти минут её муж. Вот во Дворце Исповедниц такую непристойность без внимания точно бы не оставили.
Ричард ещё ни разу не был в этих покоях. Когда его спросили, какие апартаменты ей дать, он лишь сказал, что они должны быть лучшими. Кара тогда весело заявила, что в таком случае Мать-Исповедницу следует поселить в покоях Магистра Рала. Ричард, как мужчина воспитанный, отказался от этой идеи под дружный хохот трёх морд-сит. Интересно, кому пришло в голову предоставить Кэлен покои в его любимом цвете? Не уж-то бесстрашная Кара, смеющаяся над эмоциональной слабостью простых смертных, переживает за личную жизнь своего повелителя? Ричард отметил, что в обстановке явно виднелась женская рука: на туалетном столике лежали различные гребни, расчёски и ещё какие-то вещи, назначение которых он не рискнул назвать, а из-за приоткрытой дверцы шкафа торчали рукава многочисленных платьев, каждое из которых отличалось от другого только степенью белизны. В комнате царил идеальный порядок, и, если бы вокруг не были разложены предметы повседневного быта, можно было и не догадаться, что здесь кто-то жил.