В то время как генерал-аншеф Валериан Зубов подходил к Баку, в Петербурге дела шли своим чередом. 25 июня 1796 года произошло важное событие в семье Павла — Мария Фёдоровна родила третьего сына, нареченного Николаем. Это был будущий император Николай I. Екатерина писала Гримму: «Мамаша родила огромнейшего мальчика. Голос у него — бас, и кричит он удивительно; длиною он аршин без двух вершков (62 см), а руки немного поменьше моих. В жизнь мою в первый раз вижу такого рыцаря».
А 13 августа того же 1796 года в Петербург прибыл регент шведского престола герцог Карл Зюндерманландский со своим семнадцатилетним племянником — королём Швеции Густавом IV Вазой. Они приехали для смотрин и возможного сватовства тринадцатилетней великой княжны Александры Павловны за короля Швеции.
Перед тем Екатерина немалыми подкупами, неприкрытыми угрозами и даже откровенной демонстрацией силы расстроила предыдущую помолвку Густава IV с герцогиней Мекленбургской и буквально заставила юного короля стать соискателем руки её внучки. Жених и его дядя были приняты с превеликим почётом и пышностью. Не только императрица, но и первые вельможи государства — Безбородко, Остерман, Строганов — давали в их честь один бал за другим. Шведы были очарованы и невестой и приёмом, и официально попросили руки Александры Павловны у её родителей и бабушки.
На 10 сентября была назначена помолвка, и, когда весь двор, все сановники и генералы первых четырёх классов, все иностранные резиденты приехали во дворец и вошли в тронный зал, к ним вышла Екатерина в короне и мантии, при всех государственных регалиях и села на трон. Рядом встала трепещущая и взволнованная прелестная невеста.
Долго ждали они жениха, но тот почему-то не появлялся. Тогда в его апартаменты Екатерина послала Зубова и графа Моркова. Но и они вернулись почти через час без жениха. Оказалось, что Густав категорически потребовал перехода Александры Павловны в протестантство, в противном же случае объявлял своё сватовство недействительным и от помолвки и свадьбы отказывался. При этом известии с Екатериной приключился апоплексический удар, и она упала с трона. Заболела и несчастная невеста, считая себя опозоренной.
Вскоре Екатерина отошла, прекрасно осознавая, что удар может повториться и тогда возможна и смерть, и потому она возвратилась к делу о передаче трона своему старшему внуку Александру. 16 сентября она впервые прямо, откровенно и без обиняков высказала своё желание Александру, передав ему все документы, необходимые для объявления его наследником престола.
Как ни секретно происходило всё это, но уже не только при дворе, но и в Петербурге стали говорить о готовящейся «коронной перемене», называя даже дату официального всенародного объявления Высочайшего Манифеста: либо 24 ноября 1796 года — день тезоименитства Екатерины, либо 1 января 1797-го.
Получив пакет документов и внимательно прочитав их, Александр позвал своего верного «дядьку» Протасова и посоветовался, как надлежит поступить. Прямой и честный Протасов ответил:
— Надобно обо всём доложить Его Императорскому Высочеству, батюшке Вашему.
Александр попросил Протасова помочь ему в этом, и «дядька» тут же согласился.
На следующий же день, 17 сентября, Александр и Константин присягнули на верность Павлу, дав ему слово сохранить сам факт присяги в тайне, а ещё через неделю Александр письменно заверил Екатерину, что во всём согласен с нею, проявив, таким образом, совершеннейшее двуличие. Вечером 4 ноября Екатерина собрала у себя маленькое изысканное общество. Она была весела и попеняла своему шуту Льву Нарышкину на то, что он боится разговоров о смерти. Сама же стала в шутливом тоне рассказывать о недавней кончине короля Сардинии.
Проводив гостей, императрица, тяжело ступая из-за того, что в последние дни ноги её сильно распухли, ушла к себе в опочивальню. А утром следующего дня, 5 ноября 1796 года, встав с постели совершенно больной, с трудом дошла до клозета и скрылась за дверью, за которой стоял привезённый Суворовым из взятой им Варшавы трон польских королей. Национальная святыня Польши была обезображена и опоганена: сиденье трона превратили по распоряжению Екатерины в стульчак, а под пропиленное в центре сиденья отверстие поставили ведро.
...Когда камердинер Захар Константинович решился позвать Зубова, чтобы тот вошёл в клозет, было уже поздно: императрица лежала на полу, потеряв сознание. Её настиг ещё один апоплексический удар.
Она умерла не приходя в сознание утром 6 ноября в три четверти десятого.
Заканчивая, я приведу эпитафию, написанную самой Екатериной в один из часов досуга: «Здесь лежит Екатерина Вторая, родившаяся в Штеттине 21 апреля 1729 года. Она прибыла в Россию в 1744 году, чтобы выдти замуж за Петра III. Четырнадцати лет от роду она возымела тройное намерение — понравиться своему мужу, Елизавете и народу. Она ничего не забывала, чтобы успеть в этом. В течение 18 лет скуки и уединения она поневоле прочла много книг. Вступив на Российский престол, она желала добра и старалась доставить своим подданным счастие, свободу и собственность. Она легко прощала и не питала ни к кому ненависти. Пощадливая, обходительная, от природы веселонравная, с душою республиканскою и с добрым сердцем, она имела друзей. Работа ей легко давалась, она любила искусства и быть на людях».
Сколь бы противоречивой Екатерина ни казалась даже из этой книги, автор согласен с тем, что сказала о себе эта Великая в полном смысле слова Женщина и Императрица.
Коротко об авторе
Вольдемар Николаевич Балязин родился в 1931 году в городе Уссурийске. Начал публиковаться в 1950 году. В 1959 году в Калининграде вышла его первая книга «Памятники славы».
В 1963 году он окончил аспирантуру на историческом факультете Московского университета и через год стал заведующим кафедрой истории в Магаданском пединституте.
Сегодня его перу принадлежит более сорока исторических романов и повестей, научно-популярных и публицистических книг и более трёхсот статей по отечественной и Всеобщей истории.
В 2000 году он был избран действительным членом Академии педагогических и социальных наук.
В этой книге, посвящённой восьми правительницам России, собраны повести о жизни и государственной деятельности великих княгинь, цариц и императриц, занимавших троны Древнего Киева, Москвы и Санкт-Петербурга в VIII-XVIII столетиях. Это повести: «Преподобная Ольга, Великая княгиня Киевская», «Елена Глинская, мать Ивана Грозного», «Тяжкий жребий премудрой Софьи Алексеевны», «Екатерина, первая императрица», «Императрица Анна Ивановна», «Императрикс Елисавет», «Екатерина Великая».
История жизни Анны Леопольдовны, время правления которой длилось всего один год, вошла в повесть о Елизавете. А вот повесть о Екатерине II — самая объёмная. Это объясняется тем, что её значение в истории России было совершенно исключительным, а период её правления превышал треть века.
Немало места в этих повестях автор отводит любовным сценам, рассказывая о фаворитизме как о некоем политическом феномене, присущем, впрочем, не только российскому царскому двору, но и всем монархическим дворам мира.
15 августа 2001 года в связи с 230-летием со дня рождения Вальтера Скотта — создателя жанра исторического романа, газета «Вечерняя Москва» провела экспресс-опрос общественных деятелей, учёных, филологов, писателей и актёров. Они должны были ответить на вопрос: «А кто, по-вашему, лучше всех написал бы о нашей истории?» Следовало назвать и лучших исторических романистов прежних лет, и лучших современных мастеров этого жанра.
Опрошенные назвали Карамзина, Владимира Соловьёва, Мережковского, Алданова, Пикуля. Из ныне здравствующих исторических романистов были названы: Солженицын, Акунин, Евтушенко, Войнович, Хруцкий, Поляков, Давыдов и Фазиль Искандер. Был назван и Вольдемар Балязин — автор этой книги, а также сорока других книг, посвящённых нашей истории.