Имперец затаился в последних, и, дождавшись, пока топот очередной группы стихнет за поворотом, выбрался из колючих веток и подошел к стене. Задумчиво смерил её взглядом, что–то прикидывая и, сорвавшись с места, почти без разбега взбежал по ней. Уцепился за самый верх, подтянулся и перемахнул на другую сторону.
Ирртка вовремя спохватилась, едва удержавшись, чтобы не присвистнуть. Повторить его маневр было нереально, и она медленнее, но куда тише полезла следом, цепляясь за едва заметные выступы и неровности.
Спустившись наружу, она успела заметить, как имперец быстро исчезает в ближайшем переулке. Оглядываясь, она пошла за ним.
Вдоль самых широких улиц, а иногда и тех, что поменьше, тоже ходила стража. Но освещения здесь не было, и стражники носили факелы с собой, по мнению ирртки не столько освещая все вокруг, сколько слепя самих себя. Венс, как и тихонько следующая за ним девушка, без особого труда избегал встреч с патрулями, то прячась за домами, то срезая путь через более темные проулки. Людей им навстречу почти не попадалось, а те, что были, сами не горели желанием к кем–то столкнуться, и как правило сворачивали с дороги.
Идти пришлось довольно долго. Дома постепенно становились одноэтажными, затем победнее, из дерева. Небо понемногу светлело. Улицы все расширялись, но стражников на них становилось все меньше и меньше. Пока они и вовсе не пропали.
А потом внезапно закончились и дома.
И Наярра впервые увидела океан.
Шум, по мере их приближения все усиливающийся, обрушился на нее и обволок, словно до этого старался держаться за пределами города. Но девушка даже не обратила на него внимания.
До самого горизонта, почти сливаясь с ним, перед ней раскинулась вода. Как огромный, совсем незнакомый мир, живущий по своим законам и лишь позволяющий всем остальным находиться рядом. Волны, одна за другой обрушивались на берег с силой, которая, казалось, могла откалывать куски от скал. Все кипело и бурлило, и потрясенная зрелищем девушка не сразу заметила темный силуэт вдалеке.
Силуэт же развернулся к ней и махнул рукой, предлагая подойти.
Ирртка смущенно кашлянула и направилась к нему. Пляж, отделявший воду от города был довольно широким. Тут и там по нему были раскинуты огромные валуны и лежали выброшенные штормом водоросли, как выяснилось, и бывшие источником странного запаха, пропитавшего весь город.
— Давно заметил?
— У дворца.
— Почему решил не спать, а прийти сюда?
— А ты?..
Говорить приходилось громко, грохот волн почти оглушал, а ветер мгновенно подхватывал звуки и уносил их. Наярра была привычна к холодам и любым перепадам погоды, но здесь дуло так, что, казалось, собиралось содрать с костей кожу.
Она покосилась на Венса, который вполне уютно себя чувствовал в одной рубашке, расстегнутой у горла. Более того, девушка осознала, что впервые видит на его лице расслабленное и умиротворенное выражение.
Она поежилась, посмотрела на розовеющий горизонт и направилась было обратно, но сделав пару шагов, поняла, что уходить ей не хочется. А хочется просто смотреть вдаль на танец воды, ветра и пены, слушать их и впитывать это непонятно откуда берущееся ощущение покоя и безопасности. Которое словно бы говорило, что все будет хорошо. А если и нет, то все это совершенно неважно, пока в мире есть что–то настолько прекрасное и вечное.
Наярра подошла к Венсу и села на песок у его ног. Мужчина не возражал.
Рассвет они встретили вместе, молча смотря на горизонт.
А затем так же незамеченными вернулись обратно.
Вечерний бриз понемногу набирал силу, дуя с постепенно остывающего берега в сторону океана. Несмотря на все его усилия, туман постепенно наползал и вскоре заполонил все вокруг, завихряясь и отвоевывая улицу за улицей. Корабль был готов к отплытию.
Когда Наярра увидела порт, он сходу напомнил ей лес: огромное количество мачт покачивались как стволы деревьев в непогоду. А сам корабль походил на плавучий дом или огромное чудовище, жадно заглатывающее грузы, которые лихорадочно затаскивали в него моряки.
Капитан аж светился от радости, что после двухнедельного простоя с неясными перспективами им повезло стать единственным торговым судном, которому разрешили выход в море, да еще и осадившая его толпа торговцев наперебой сулила любые деньги за то, что он возьмет именно их товары. Обратный рейс изначально предполагалось совершить с почти пустым трюмом, теперь же он обещал стать куда прибыльнее. Осадка судна неуклонно росла, как росла и приязнь капитана к внезапным пассажирам.