— Полностью преданные сделали бы и это.
Темный едва уловимо нахмурился и задумался о чем–то, надолго замолчав.
Безмолвные служители храма погрузили последний труп и повозка, поскрипывая на поворотах, уехала. В Храме тела продержат самое большее три дня, затем тех, за кем не придут родственники, похоронят за городом в безымянных могилах. Гвардейца скорее всего ждало то же самое. Вряд ли существовали те, кому еще было дело до его останков, а излишней сентиментальностью вроде памятных табличек с именами павших Темный никогда не страдал.
Однако, как оказалось, думал он примерно о том же.
— Нужно выбрать ему замену.
Отбор происходил в самом Храме, но всех претендентов мог вместить только внутренний двор. Первый этап проходил за закрытыми дверями, ожидающих распорядитель впускал по одному, и остальные стояли ровными четкими рядами, почти не переговариваясь и желая произвести наилучшее впечатление. Потому что Император тоже был здесь.
Отбор его никоим образом не касался, но он все же пришел, и сейчас с отстраненным видом стоял на лестнице, скользя взглядом по кандидатам, в которых читались волнение и надежда. Уже совсем скоро один из них займет свое место возле него…
Он хотел уже уйти, как вдруг заметил знакомое лицо. Император удивленно нахмурился и направился к претендентам.
— Как рука? Тебя уже допустили к службе?
Гвардеец с перевязанным предплечьем поклонился:
— Да, мой господин. Не беспокойтесь, уже все в порядке, почти все зажило. И испытаниям не помешает.
— Ты участвуешь?
Гвардеец кивнул и радостно улыбнулся:
— Для меня будет огромной честью стать частью личной гвардии! Я очень постараюсь, чтобы выбрали именно меня, это…
Император с бесстрастным видом вслушивался в его слова. А затем резко оборвал их:
— Убирайся.
Гвардеец осекся и непонимающе посмотрел в ответ.
— Вон отсюда, — повторил Император. Повернулся к распорядителю и добавил: — Этого не брать. Пусть остается в общей гвардии.
— П-почему?..
Распорядитель понимающе хмыкнул и строго посмотрел на бывшего уже кандидата, за спиной которого слышалось неодобрительное бормотание. Задавать вопросы вместо беспрекословного подчинения… Высший как всегда безошибочно вычислил паршивую овцу.
— Да, господин, — отозвался распорядитель, но Император уже направился к выходу.
И только проходя через арку ворот, ответил то ли на повисший в воздухе вопрос, то ли самому себе:
— Он живой.
1457 г., пятый год Правления Штормов, лето.
Арнимунд.
Солнце неторопливо вставало над океаном, разгоняя редкие облачка. День обещал быть ясным, безветренным, и молодая серебристая чайка заложила крутой вираж над берегом, высматривая добычу. Лежащее на песке тело она заметила почти сразу, и спикировала вниз в надежде опередить своих более нерасторопных сородичей. Те с готовностью уступили ей место, они были куда старше и опытнее, предпочитая не кидаться вперед, а сперва выждать и понаблюдать.
Чайка осторожно приблизилась, но темная фигура не подавала признаков жизни. Голод давал знать о себе все настойчивее, и птица осторожно клюнула голенище высокого сапога. Кожа оказалась прочной и не поддалась. Тогда чайка скакнула в сторону и клюнула уже обтянутую темной тканью ногу.
В следующий миг птица получила такого пинка, что отлетела к кромке прибоя, чудом не переломав крылья. Остальная стая тут же взлетела, взметнув тучу мелкого белого песка, и поспешила убраться подальше.
Человек медленно сел и потер лицо, стряхивая песчинки и приходя в себя.
— Венс?.. Венс! — послышался радостный возглас, и к нему подбежала черноволосая девушка. Она плюхнулась рядом с ним, засыпав мужчину еще больше, но не обратила на это ни малейшего внимания.
— Я тебя еле нашла! Ты как, в порядке?
— Возможно, — хрипло отозвался тот.
— Да, я тоже, когда проснулась, в себя прийти не могла, это сейчас пройдет. Ты помнишь хоть что–то о дороге сюда?
Мужчина осторожно, на пробу покачал головой, и понял, что ему действительно уже лучше. По крайней мере мутить перестало.
— И я нет. Закрыла глаза у морских, а открыла, и увидела… Это невероятно! Я читала в летописях, а теперь я вижу это сама! Город, он был еще до Катаклизма! Да посмотри же!
Пришлось посмотреть. В направлении, куда махала рукой ирртка, берег крутыми скалами уходил вверх, и за массой камня, вдалеке, ярко сияли на солнце снежно–белые шпили высоких башен.
— Кое–где даже есть записи, что здесь жили и иррты, и люди, а в центре города было место, где проводились наши обряды. Наверное тот самый Круг, который сейчас уничтожен. Я знаю, что большая часть города погибла, но что–то же осталось! И раз те башни…