После инструктажа притихшие люди разошлись готовиться ко сну. Главный негромко переговаривался у костра с Гридом. Отшельник что–то втолковывал, оживленно жестикулируя зажатым в кулаке пучком трав. Караванщик внимательно щупал, нюхал, но за кошель браться не спешил.
Лесная подалась было помочь, но потом поняла, что совершенно не хочет этого делать. А хотелось только посидеть где–нибудь подальше, в тишине и одной. Она нашла упавшее дерево в зоне внимания дозорных, устроилась на нем и запустила зубы в прихваченную за ужином краюху. Хлеб закончился быстро, но хандра уходить не спешила.
Незамеченным подкрасться к иррту было почти невозможно, но девушка была настолько погружена в свои мысли, что вздрогнула, заметив имперца только когда он опустился на поваленный ствол рядом с ней.
— Рассказывай, — просто сказал он, когда она развернулась в его сторону.
— Что рассказывать?.. — удивилась девушка.
Венс не ответил, продолжив ждать. И даже голову повернул куда–то в сторону.
Наярра вздохнула.
— В городе… ну, когда мы дрались со зверем. Я… — она замялась.
— Остановила его, — закончил имперец. Смотрел он теперь только на нее.
— Да.
Он продолжил молча смотреть, словно специально создавая паузу, которая требовала заполнения.
— Так нельзя делать, — наконец выдавила ирртка. Даже произнести это оказалось сложно. — Эта сила… Нельзя вредить. Это очень плохо.
Она замолчала, уставившись себе под ноги.
Какое–то время было тихо. Разве что чуть слышно доносился треск костра, да свист какой–то ночной птицы.
— Все ошибаются, — наконец заметил Венс.
Наярра хмыкнула. Не то чтобы она хотела утешения, но на него это и не тянуло.
— Но ты сделала это, чтобы помочь мне, — продолжил мужчина. — Спасибо.
Больше они ни о чем не говорили. Но уже позже, засыпая, Наярра поняла, что ей почему–то стало легче.
Наутро от расслабленной атмосферы первых дней пути не осталось и следа. Стихли все разговоры между новичками, охранники бдительно вглядывались в горизонт. Более опытные посмеивались над их страхом, но и они стали заметно внимательнее.
Дорога взобралась на очередной высокий холм и ухнула вниз, рассекая надвое широкую долину. Стало ощутимо теплее, да и влажность выросла в разы. Траве и кустам эти изменения пришлись по вкусу, и буро–зеленые пятна стали попадаться все чаще. За их пределами земля превратилась в сухую потрескавшуюся корку. Из трещин пошире иногда вились струйки пара.
Плиты дороги начали иногда разъезжаться в стороны, пару раз даже пришлось осторожно огибать провалы. Неглубокие, но достаточные для того, чтобы тяжело груженые повозки повредили колеса.
А однажды даже попался не провал, а целое озерцо, наполненное жидкой кипящей грязью. Исходящий от него запах заставил многих облегченно выдохнуть, когда караван наконец проехал мимо.
— Однажды из такого целого кабана вытащили, — заметила Кейл. — Вареного уже. Даже выскочить не успел, бедолага.
Ночевка была беспокойной, несмотря на удвоенное число дозорных. Наярра и вовсе не поняла толком, спала она или дремала урывками, поэтому монотонность и тряска следующего дня начали убаюкивать её. Приходилось усилием воли держать глаза открытыми. И не терять из виду оружие. Еще в первый день пути главный осмотрел её экипировку, недовольно разворчался и выдал одно из запасных копий. Ирртка почувствовала себя куда увереннее, оружие было привычным, хоть и длиннее, чем у лесных. Девушка то и дело перебирала пальцами по хорошо отшлифованному дереву, пока не заметила, что это усыпляет еще сильнее. Она сердито встряхнулась и заставила себя внимательно осматривать каждый придорожный куст.
В полдень с головной повозки заметили свежие грязные следы, пересекавшие дорогу, и по цепочке передали предупреждение остальным. Это подействовало лучше, чем прыжок в ледяную воду, мгновенно прогнав остатки дремоты. Пассажиры обеспокоенно жались друг к другу. Сидящий рядом со служителем паренек, по виду, чей–то подмастерье, негромко бросил пару фраз: что–то на северном. Наярра поняла половину, Мевор же совсем ничего, и вопросительно посмотрел на Кейл.
— Говорит, зачем вообще кто–то придумал тут ездить, — весело пояснила та. — Посидели бы до конца лета дома, не облезли бы.
— Тоже мне загадка, — отозвался Венс. — Деньги.
Сегодня место у возницы занял рослый детина, не раз уже проезжавший тут и лучше знавший, куда и на что обращать внимание. Имперец же переместился в хвост повозки.
Кейл кивнула:
— Точно. Орфрад оплачивает все это. И щедро. Что этим неженкам с побережья вовсе не лишнее.