Но она справилась. Лишь после ухода Шенка она выпустила порыв ветра, расколотившего бутылку отличного карьевского вина о стену с радующим душу звоном.
– Шенк вовсе не собирался предлагать нам помощь, не так ли? – уточнил Крыгин.
– Конечно, нет. Единственной целью Шенка было посильнее унизить нас.
Ее король столкнется с фьерданцами, а помощи от Хайрема Шенка и его клики не будет. Николай знал, что эта попытка ни к чему не приведет, но все равно отправил ее. «Пойди на это безнадежное дело ради меня, Зоя», – попросил он. И она, само собой, согласилась.
– Нужно ли нам послать сообщение королю Николаю? – спросил Крыгин.
– Мы сами его и доставим, – ответила Зоя. Возможно, она еще успеет встретить фьерданские танки и ружья во главе своих солдат. Она решительно поспешила прочь из комнаты. Снаружи уже ждал слуга. – Идите, скажите пилоту, чтобы готовил наш флайер.
– Наш багаж? – напомнил Крыгин, догоняя ее в холле.
– Забудьте о багаже.
Они зашли за угол и стали спускаться по лестнице, затем миновали двор и вышли к докам, где остался их водный флайер. Зоя не была создана для дипломатии, для тесных комнат и вежливой болтовни. Она была создана для битвы. Что же касается Шенка, князя Радимова и всех прочих предателей, посмевших выступать против Равки, с ними можно будет разобраться после того, как Николай найдет способ выиграть эту войну. Мы – дракон, и наше время грядет.
– Я… Я никогда еще не поднимался в воздух, – сказал Крыгин, стоило им добраться до доков, где был пришвартован флайер. Возможно, ей следовало оставить его здесь. В бою ему было совсем не место. Но ей не хотелось, чтобы он попал под влияние знати Западной Равки.
– Все будет в порядке. А если нет, просто постарайтесь, чтобы вас рвало за борт, а не на собственные колени. И не на мои.
– Есть ли хоть малейшая надежда? – спросил Крыгин. – У Равки?
Она не ответила. Ей когда-то говорили, что надежда есть всегда, но она уже слишком выросла и поумнела, чтобы продолжать верить в сказки.
Зоя ощутила движение рядом еще до того, как увидела его.
Она обернулась и уловила отблеск света на лезвии ножа. Из тени на нее ринулся незнакомец. Она вскинула руки, и порыв ветра впечатал его спиной в стену. Раздался тошнотворный хруст костей, и нападавший умер, не успев упасть на землю.
Слишком легко. Ловушка…
Крыгин прыгнул вперед, сшибая второго убийцу на землю. Князь взвел курок пистолета.
– Нет! – крикнула Зоя, отправив очередной порыв ветра, чтобы сбить пулю с курса. Она, никого не задев, срикошетила от корпуса близстоящего корабля.
Зоя кинулась к убийце, встав коленями ему на грудь, и сжала кулак, забирая воздух из его легких. Он схватился за горло, лицо покраснело, глаза выкатились и слезились.
Она разжала пальцы, позволяя воздуху снова хлынуть в легкие, и он судорожно вдохнул, словно рыба, сорвавшаяся с крючка.
– Говори, – потребовала она. – Кто тебя послал?
– Новая эра… грядет, – прохрипел он. – Фальшивые святые… будут… повержены.
Он выглядел и говорил, как равкианец. Она снова забрала воздух из его легких, а затем позволила ему потечь в легкие тонкой струйкой.
– Фальшивые святые? – повторил Крыгин, сжимая окровавленную руку.
– Кто тебя послал? – повторила Зоя.
– Твоя сила… противоестественна, и ты будешь… наказана, Санкта-Зоя. – Он выплюнул последние два слова, как ругательство.
Зоя замахнулась и врезала ему в челюсть. Он уронил голову.
– Разве вы не могли придушить его до потери сознания? – спросил Крыгин.
– Ужасно захотелось кого-нибудь стукнуть.
– А. Понятно. Рад, что досталось ему. Но что он хотел сказать этим «Санкта-Зоя»?
– Насколько мне известно, я никогда не творила чудес и не объявляла себя чудотворцем.
Глаза Зои превратились в щелки. Она со всей ясностью поняла, кого следует в этом винить.
– Чтоб тебя, Нина Зеник.
6. Николай
– Спасибо тебе, Нина Зеник, – прошептал Николай, следуя вдоль линий равкианских войск, без единого звука лежащих в укрытиях из грязи и веток. В предрассветной тьме он поднял свой флайер в воздух, взяв на борт Адрика – одного из самых талантливых шквальных Зои, – чтобы тот заглушал шум двигателя. Фьерданцы были уверены, что на их стороне элемент неожиданности, и Николай хотел оставить их в этом заблуждении.
Но ему пришлось задуматься, а нужно ли это их врагу. Со своего наблюдательного пункта в небе он смотрел, как цепочка танков катится к границам Равки в сером рассветном мареве. Наверное, ему следовало бы помолиться, но он не особо полагался на религию – ведь у него была наука и пара отлично сделанных револьверов. Однако прямо сейчас он надеялся, что любой равкианский святой, каэльский дух или другое всемогущее божество посмотрит вниз и проникнется сочувствием к его стране, потому что в данных обстоятельствах ему сгодилась бы совершенно любая поддержка.