— Ты настолько верна ему, что имеешь наглость злиться на меня?! Веками мы поддерживали всё то светлое, что есть в этом мире, но твоей любви я не понимаю! И я не зло, во мне нет тьмы, в отличие от того, кого ты выбрала себе в мужья! Услышь меня и ответь мне честно. Если бы Рафаил не был бы такими «славным» как сейчас, и он бы поглотил тебя, неужели ты не хотела бы, чтобы его уничтожили, освободив при этом твою душу? Ведь когда демоница Лил поглотила душу Брайана ты почему-то настояла на том, чтобы Рафаил её разорвал. Так вот и я должен уничтожить его, чтобы выпустить те души, которые томятся в нем столько лет! Но я не убийца! И тебе не понять нашего предназначения, потому что тобой движут человеческие эмоции! — властно и взволнованно произнес он, при этом коснувшись ладонью моей груди, и тут же её отдернул. — Твоя душа колется, потому что на ней его печать. Дай руку! — Уриил схватил мою ладонь и приложил её к своему сердцу, а второй рукой он захватил мой затылок. — Закрой глаза, Софи!
Я не хотела, но почему-то подчинилась этому голосу.
Блаженство? Сверхрадость? Капля восторга? На минуту я ощутила что-то такое, что никогда и ни при каких обстоятельствах я не испытывала на этой земле! Это было неописуемо прекрасное ощущение! Всего лишь миг.
Я открыла глаза, непонимающе уставившись на этого «священника», так сразу не находя даже слов.
— А это моя суть, Софи, но я не зло, — тихо произнес он. — Я пойду готовиться к венчанию. Я сделал так, что если не я, то вас больше никто не сможет обвенчать! Так что не ставь под удар своё торжество! — с этими словами, небрежно помахав пальчиками, он покинул мою комнату.
Глава 43
Застывшая и растерянная я простояла, как изваяние ещё несколько секунд, затем меня подбросило, возвращая к реальности, и я ринулась к двери, намереваясь, во что бы то ни стало отыскать Кайла. Но почему-то в коридоре налетела на Эммануила, который проворно затащил меня обратно в комнату.
— Что здесь происходит? И ты здесь?! Ты не имеешь права меня держать, я должна поговорить с ним! Кайл! — его сильные руки очень крепко сжали мои предплечья.
— Тихо, Софи. Иначе тебя услышат гости. Ты хочешь выскочить сейчас вниз со следами паники на лице и озадачить этих людей? Думаю, ты бы не хотела испортить свой праздник. Так что возьми себя в руки, ничего с Кайлом не случиться. И пусть свадьба совершится по установленным традициям. — Он пытался успокоить меня своим голосом, но отпускать пока не собирался.
— Пусти! Я сейчас сознание потеряю! Мне нехорошо! — вырвавшись из послабленной хватки, я стала усиленно растирать виски, действительно чувствуя, как у меня раскалывается до тошноты голова. — Почему он приперся? Он хочет насолить Рафаилу?
— Он не хочет упускать вас из виду. Уриил принял решение, тоже прожить эти пятьдесят лет в этом мире в образе священника приняв тело и имя Патрик. Это его право. Я здесь, чтобы помочь ему. Он не пытается помешать, он лишь контролирует.
— Он сказал, что во время церемонии Кайлу будет плохо. Демону повторять клятву из священного писания следом за архангелом будет невыносимо! Я не хочу этого! — моя истерика подошла к критической черте, даже голос охрип.
— Пусть терпит, раз сам согласился венчаться. Это собьёт с него спесь, и в следующий раз он уже подумает, стоит ли иронизировать над церковными канонами, над человеческой верой, над теми, кто ищет бога в святой церкви. Рафаил наглый и заносчивый, бывает с ним такое, так что это ещё одно испытание его любви. Кажется, тебе уже пора. — В этот раз Эммануил беседовал со мной без предвзятости, благожелательно, с той добротой в глазах, которую я увидела, общаясь с ним тогда, в первый раз. Он подал мне руку, но я …пошатнулась.
— Боже, мне действительно плохо, — скривившись от болевого спазма, слабо выдавила я, хватаясь за спинку стула. У меня так болела голова, что даже произнести слово мне стоило больших усилий, не говоря уже о том, чтобы выдержать всю церемонию до конца.
— Ладно, …сделаю исключение. Придется вернуть тебя в чувство. Рафаилу ведь теперь этого делать нельзя. — Эммануил осторожно усадил меня на стул. Мне уже было всё равно, что он собрался делать. Он склонился надо мной, приподняв за подбородок, и коснулся своими губами моих губ. Но он не целовал меня, он всего лишь легонько впустил в меня свою силу. Только вот, у того, кто ахнул возле двери, наверняка сложилось другое мнение! Как всегда, не вовремя там оказалась моя мама. Я хлопнула себя по лбу и удрученно прошептала, когда она скрылась где-то там, переваривать увиденное:
— Только этого мне не хватало! Вдуй в меня ещё, чтобы я всё это пережила!