Они с Оки были ужасно счастливы и горды, когда выбор пал на них. Причастность к великому соединению возносила их в элиту храма, а в дальнейшем давала возможность при появлении других заслуг взойти к вершинам власти всего клана.
Сестры отбыли к перекрестку миров сразу после получения приказа, обойдясь без долгих сборов. Их первыми задачами были сохранение тайны начала церемонии, поиск проводника и выбор мира, чьи знания впоследствии и впитает в себя артефакт.
Место, куда они прибыли, наверное, когда-то носило свое название, но оно истерлось из памяти всех существ живущих или когда-то бывавших здесь. Перекресток, он и есть перекресток. Небольшой и единственный материк посреди розового океана. В одной части которого жили мирные и трудолюбивые местные жители, исстари занимающиеся сельским хозяйством, верно поклоняющиеся своим богам и боготворящие своего князя. Князь же одновременно был и мэром Города, который, собственно, и являлся другой частью материка. Частью гораздо меньшей по размерам, но гораздо более оживленной. Плотно забитой гостиницами, постоялыми дворами, небольшими, готовыми к любой работенке отрядами наемников, торгашами всех мастей и калибра, изгоями, забывшими свою родину и прочим, не совсем местным, но очень активным и непоседливым народом.
Из этого Города расходились коридоры в добрую сотню огромных и не очень миров, куда имевшие знание могли попасть легко и непринужденно (некоторые попадали и с принуждением, но это уже другая история). Для тех же, кто с этим знанием был знаком понаслышке или не обладал им совсем, однако имел определенную необходимость в подобных путешествиях, существовали проводники.
Проводник обязательно должен входить в гильдию и подчиняться ее нехитрым правилам. Не отказывать тем, кто дает установленную плату, не работать только на одного клиента, не заключать долгосрочных контрактов, не брать меньшую мзду, чем установленная главой гильдии, отчислять одну часть от сделки в казну гильдии, всегда приходить на помощь другим проводникам, привлекать в гильдию новых членов и, по возможности, уничтожать проводников, не входящих в гильдию. Вот и все правила. У проводников не было общей родины, общей расы, в общем, не было ничего, что бы их объединяло кроме способности проходить коридорами и вести за собой других. Их было мало, и гибли они довольно часто, однако на их место всегда приходили новые, принося с собой знания о неизвестных ранее коридорах.
Свободные от работы, ожидающие новых клиентов проводники оседали в небольших гостиницах, которые имелись на всех известных перекрестках и содержались на деньги гильдии. В одной из них, небольшой, но очень аккуратной и с хорошей кухней, Аки и встретилась с Майклом. На заданный вслух вопрос о свободном и опытном проводнике, посетившем не менее тридцати миров, все молча посмотрели на этого субъекта, и ей ничего не оставалось, как подойти, познакомиться и оговорить сделку.
Сестры сообщили новому компаньону, что являются дочками князя, недавно стали совершеннолетними и, по обычаям их семьи, отправляются в путешествие, чтобы набраться опыта и немного отдохнуть в неизвестных и дружелюбных мирах.
Так и началась их дорога, которую наемник назвал непонятным ей тогда словом экскурсия. Да, он показал им много. Это «много» было огромно и красиво. Земли были разнообразны, очень необычны и интересны. Но чаще всего они попадали в мир «человека». Это уже сейчас она обратила на это внимание, а тогда кроме восхищения в их глазах ничего не было. А как могло быть иначе? Что они видели за свою очень короткую жизнь. Храм, наставников, пустые степи, двадцать две большие битвы, одну маленькую стычку и очень много смертей, к которым привыкли с рождения и относились как к чему-то обыденному. Смерть воина – это утрата для клана, но не горе, а просто его обычный путь.
С довольно значительными перерывами, они совершили три больших поездки. После каждой следовало возвращение в храм, где полученные знания об открытых новых для них мирах и существах, их населявших, сообщались старейшинам. Их выслушивали, потом еще раз подробно опрашивали, а затем все это записывалось в летописях хранителей и укрывалось в тайных хранилищах храма. Им никто не мешал, и им никто ничего не советовал. Избранного ведет рука богов, и никто другой не вправе вмешиваться в его путь и его выбор.
Сестер всегда сопровождал Майкл. Второй раз это вышло как бы случайно. Сгорела гостиница гильдии, оставшиеся целыми проводники разбрелись кто куда, и оказавшаяся у пепелища Аки растеряно водила глазами, пока они не наткнулись на Майкла, который только что вернулся из очередного похода и, так же как и она, растеряно обозревал обугленные развалины. Они опять ударили по рукам и отправились в путь. Затем его нанимала Оки, которая неожиданно обнаружила в этом рыжем пройдохе очень много положительных качеств.
И опять были миры людей. Уже без обсуждения предполагалось, что новая жертва будет человеком, поскольку они были достойны этого. Осталось выбрать отмеченного богами для этой великой миссии. Они искали. Искали способом, доступным только хранителям. Впадали в транс, расплывались в живом море тонкого мира, где и ожидали вспышки и резкой боли, которая всегда возникала при столкновении с сознанием отмеченного. О боли говорилось в каждой летописи, но в этот раз ее не было. Они с сестрой, причем – каждая по отдельности, почувствовали присутствие большой и теплой силы, которая исходила от совсем неприметного с виду человека. Сила манила и притягивала, но они долго не могли решиться сделать выбор. Они ждали боли, а не теплоты и счастья, и как поступить теперь, не знали. Вернул уверенность опять же Майкл, сказав, что два Избранных ошибаться не могут (Оки, к неудовольствию сестры, ввела его в курс дела). Но почему они не отправились домой и не сообщили об этом хотя бы отцу, она не могла понять даже сейчас. У них об этом не возникло даже мысли. Единственное, чего они хотели, это совершить жертву как можно быстрее.
Первый раз воочию она увидела Лешего распятым на кресте, обвисшим и потерявшим сознание после пытки. А вот зачем это было нужно, и кто был палачом, Аки не знала. И чем дольше думала об этом периоде, тем больше у нее крепла уверенность в том, что делали они все это не сами, а под чьим то внушением. Осторожным, незаметным, но все же внушением. Пытать жертву не требовалось. В летописях об этом ничего не говорилось. Необходимо было совсем другое. Хотя бы формально, но во время Прикосновения отмеченный должен быть частью клана. Осуществлялось это двумя способами. Либо он смешивал свою кровь с новыми братьями в бою против общего врага, либо сливался в экстазе любви с кем-либо из хранителей (этот способ использовался гораздо чаще).
Потом был остров, и Алексей, который оказался совсем другим, чем им казалось. Он был добрым и душевным. Для нее это было новым словом и новым понятием. Рядом с ним Аки всегда чувствовала себя хорошо и спокойно. И опять же потом она поняла, что окончательно пришла в себя только во время очередного оргазма, первой и, наверное, последней их ночи, которая абсолютно не была соблюдением необходимого ритуала.
О жертвоприношении она вспомнила позже.
Не найдя сестру, Аки с помощью ключа хранителей активировала портал, который открывал коридор непосредственно к постаменту с реликвией. Взяла меч и вернулась на остров.
Что было дальше, она помнила смутно. Они с сестрой с кем-то бились, куда-то мчались, с кем-то о чем-то разговаривали. Но смысла этого она не помнила, а что помнила, не понимала. Майкл всегда был рядом. А сестра всегда была рядом с ним. Затем Аки приняла боевую трансформу. Зачем, по какой причине, и где находилась в это время, опять было не ясно. Зова она не слышала, родной мир был далек. Вернуть самостоятельно нормальный облик не могла и начала постепенно превращаться в тупое хищное животное. И превратилась бы. Окончательно стала бы зверем, если бы не Алексей. Его крик, его зов она услышала, находясь в непонятных и неизвестных ей далях. Без раздумья (мысли еще оставались, хоть и не очень много), она ринулась в открывшийся портал, разрывая по пути зубами всех, кто ей пытался в этом помешать. А увидев блеснувший алым знакомый клинок, обрела цель и примчалась в мир Лешего, вернув ему меч. Когда она, с помощью Алексея, обрела свое настоящее лицо, то уже перестала чему-либо удивляться. Даже тому, что смогла пронести меч так долго и осталась живой и здоровой. Для себя эту приятную неожиданность объяснила тем, что на тот момент в ней звериного было гораздо больше, а «колючие колобки» умный меч не интересовали.