— Мяяяууууу.
Я вскочила. Признаю, виновата: из-за нежданного пришельца, нарушившего мой покой, я не решилась оставлять дверь комнаты открытой (напротив, заперла на засов, дважды проверила). И Алис, как истинная леди, до которой ее хозяйке ох как далеко, считающая, что дом, где живешь, следует содержать в чистоте, ждала, пока я соизволю выпустить кошку, чтобы она смогла справить свои естественные нужды. Гневно обмахнув на прощание мои ноги пушистым хвостом, Алис гордо вышла в коридор — судя по ее оскорбленному виду, прощение мне придется вымаливать очень и очень долго.
Раз уж я встала, неплохо бы выяснить, сколько сейчас времени, да и подкрепиться заодно: переход в мир драконов отнимает много сил, а я пока не умею восстанавливать магическую энергию, кроме как через пищу (то-то трактирщик вечно удивляется, что ем за двоих, а тощая как щепка). Хорошо хоть, благодаря снадобью господина Хока не ощущается никаких последствий вчерашней прогулки в метель: и руки-ноги не ломит, и голова не болит, напротив, чувствуется необычная легкость во всем теле и заряд сил.
Хаос, вечный, нетленный, сильна же я дрыхнуть! Солнце встало несколько часов назад и уже высоко поднялось над горизонтом — короткий зимний день близился к середине. И ведь обычно-то просыпаюсь на рассвете: приучили с детства, что день — не время прохлаждаться в постели. С другой стороны, имеет девушка право иногда немного полениться? Тем более никаких срочных дел не намечается, а с текущими я и до заката успею справиться. Надеюсь.
Я спустилась по скрипящей лестнице в общий зал трактира, пустующий по случаю неурочного часа. Вечером, когда шахтеры будут отмечать конец Темной седмицы и наступление Нового года, сюда набьется столько народу, что не протолкнешься. Мест свободных, точно, не найдется — праздники в селении гуляют шумно, с размахом, всем миром, как говорят у людей. Может, даже менестреля пригласят — ходили слухи, что кто-то из братства вольных сказителей, как и я, застрял у перевала и остановился в долине.
Но пока для появления гостей было еще рано, и погруженный в сумерки зал встретил меня тишиной, черным зевом остывшего камина да перевернутыми верх ногами стульями, водруженными на столы. Среди мебельных баррикад ползала, старательно намывая полы, Марфа, одна из дочерей трактирщика. На секунду отвлекшись, девушка провела предплечьем по лбу, убирая лезущие в глаза светлые пряди, заметила меня, приветливо кивнула.
— Доброе утро, госпожа Целительница.
Труженица окунула тряпку в ведро, отжала и воротилась к уборке: отец за леность по голове не погладит, к празднику все должно блестеть. С кухни показался сам хозяин.
— А, встали, госпожа Целительница. Я хотел, было, идти вас расталкивать, да жалко: умаялись вы больно вчера.
Я кивнула, соглашаясь: вчерашний денек выдался не из легких. Кабы сегодняшний хуже не оказался. Сил набраться, точно, не помешает.
— Господин Хок, есть что-нибудь пожевать?
— Для вас всегда найдется, госпожа.
Вслед за трактирщиком я на правах постоянного обитателя прошла в святая святых. На кухне вовсю шло приготовление к вечернему празднеству. Кипела похлебка в котлах, варилось мясо, яйца для салатов. Меня по-свойски, чтобы не путалась под ногами, запихнули в дальний угол, сунув в руки миску со вчерашней разогретой кашей.
— Ничего не успеваю, совсем ничего, — Хок метался от одного стола к другому, режа, шинкуя, перемешивая. — Отправил старшенькую к свояку в долину за продуктами, теперь когда она, дубина стоеросовая, вернется?
Я сочувственно кивала, не забывая наворачивать завтрак.
— Вы, госпожа Целительница, не поможете пирог праздничный испечь?
Я подавилась очередной ложкой, закашлялась. Праздничный пирог — главное украшение стола, печь его считалось огромной честью. А я кухню посещала исключительно в качестве бесплатной посудомоечной силы, либо же с целью опустошения запасов продуктов — за последнее мне не раз доставалось от кухарки. В общем, кулинарные шедевры, которые я иногда пробовала приготовить, никто, кроме меня, есть не стал (я и сама не хотела, но выбора не было). До сих пор удивляюсь, как мне удалось в прошлом году экзамен по зельеварению-то сдать.
— Шутите, уважаемый. Я готовить не умею, — с трудом отдышавшись, выговорила я.
— Не может быть, госпожа, — трактирщик посмотрел на меня, покачал головой, не веря, что взрослая девица к двадцати годам не научилась кухарить. — Да ладно. Печь-то я сам буду. Вы мне травки только для теста и начинки подберите. У вас на них просто нюх какой-то. Чудесный.
Хаос! Обоняние дракона действительно тоньше человеческого, и, похоже, господин Хок заметил, как я пару раз по запаху пыталась определить, стоит ли добавлять то или иное растение в свои настойки (готовлю ведь у него на кухне). Любопытно, много ли таких странностей видел мой гостеприимный хозяин и не пора ли мне подыскивать себе новое жилье, пока трактирщик не догадался, что молоденькая жрица на самом деле коварный и ужасный дракон. И ведь не только себя подвожу, но и весь Южный Храм.