— Грегор? А ты тут какими судьбами?
Один из сидящих людей встал навстречу моему спутнику, мужчины крепко обнялись, хлопая друг друга по спине. Я различила ответ.
— Да вот, решил охранником наняться. За детишками прослежу, чтобы до места довезли да не обижали их…
Хок обернулся, помахал мне рукой.
— Госпожа жрица, идите к нам.
Я не спеша приблизилась к костру. Рина боязливо шла рядом, держась за подол моей юбки. Кажется, девочка передумала становиться жрицей.
Отрок лет пятнадцати, сидевший вместе с остальными, нахмурился, неохотно поднялся, забрал у меня поводья. Лошадки покладисто потрусили вслед за ним. Я проводила взглядом долговязую фигуру в потертом тулупе. Совсем еще птенец, только-только усы начали расти. Снова посмотрела на сидящих вокруг костра людей.
Одеты просто, по-походному, совершенно разные, и тем не менее было в них нечто общее, внушающее опасение. Может, дело в скользящих по мне взглядах, нехороших, внимательных, оценивающих. Будто я ягненок, вокруг которого смыкается стая волков. Волки не спешат нападать, проверяют, не является беззащитная испуганно блеющая жертва просто приманкой у спрятанного капкана…
Что со мной сегодня творится?! То лес у меня зловещий, то купцы подозрительные.
— Уважаемые, — раздался за спиной приторно-сладкий голос.
Я вздрогнула от неожиданности, резко обернулась. Голос принадлежал мужчине лет пятидесяти. Судя по богатой одежде, именно он являлся главным в этом лагере. Одного со мной роста, сутулый, полноватый. Черные вьющиеся волосы с белыми прядями седины на висках. Нос с горбинкой. Завитые вверх аккуратные усики, тоненькая бородка. Взгляд темно-серых глаз… колючий. Цепкий, изучающий. Ланка, очнись. Купцу и положено иметь такой взгляд, он должен сразу распознавать возможности своих клиентов. Но почему так мерзко, будто меня сейчас окатили помоями?
Купец сложил руки ладонями друг к другу, поклонился мне, приветствуя, как принято в Южном Пределе.
— Для меня честь принимать жрицу Храма Целителей в моем скромном лагере. Да продлит Хронос ваши лета.
Поклон должен был выразить лишь уважение равного к равной. Но мне показалось, купец больше привык подчиняться, чем повелевать. Странно. Кто может приказывать хозяину обоза?
— Да ниспошлет Рок вам легких дорог, — ответила я церемониальной фразой. — Меня интересуют ваши товары, почтенный.
— Конечно, госпожа. Мы можем предложить вам большой выбор: посуда, ткани, украшения…
Любой торговец, чтобы получить прибыль, способен расхваливать самый завалящий черепок целую вечность. Я, конечно, не спешила, но жаль было терять время, которое можно потратить с гораздо большей пользой.
— Я хотела бы обновить одежку.
— Вам повезло. Есть платья из сейрийского шелка, меха Русы, а может, вам по вкусу западная мода? Нет, о чем я говорю? Юг! Конечно же, юг! Атэр, — он обратился к успевшему вернуться мальчишке. — Покажи госпоже наши товары.
Подмастерье тяжело вздохнул и направился к одному из обозов, даже не проверяя, иду ли я следом. Резко отдернув полог, отрок ловко забрался в фургон, окинул меня сверху недовольным взглядом.
— Ну, чего надо?
Такими темпами ты не много продашь, малец. Торговец должен улыбаться каждому покупателю, как лучшему другу, даже если с удовольствием надавал бы ему по морде. А не смотреть угрюмо, исподлобья, будто сделал одолжение, выслушивая меня. Говори и проваливай, так? Сейчас я научу тебя уважать старших.
— Атэр? — хозяин обоза на секунду отвлекся от оживленного спора, который он вел с господином Хоком по поводу платы за провоз Рины до Южного Храма, кинул на парнишку взгляд, не обещающий ничего хорошего.
Мальчишка скис, вымученно улыбнулся.
— Чего изволите, госпожа? Вот платье есть, — он распотрошил тюк, вытащил на свет что-то синее, переливающееся и невесомое. В таком наряде не стыдно танцевать с принцем на королевском приеме. Исхард бы оценил.
— Мне нужно подобрать рубаху.
Атэр небрежно отшвырнул дорогое платье в сторону, полез вглубь. Вернулся с целым ворохом одежки, бросил на пол.
— Выбирайте.
Я осторожно вытащила одну, с сомнением посмотрела на свою находку. Грубая ткань, отвратительный бурый цвет, да этот мешок мне еще и велик будет.
— Атэр, ты позоришь меня, — разочарованно произнес купец. — Принеси ту, из Иллии, с вышивкой на рукавах. И еще вязаную, на пуху горских коз… Пять золотых, уважаемый. Девочку кормить-поить надо.
— Да за семь корову купить можно! — возмутился господин Хок. — Эта пигалица и не ест ничего. Два.