Впрочем, грязь, размазанную по лицу и рукам, можно списать на тактический прием — удобнее скрываться в темноте. Зачем? Чтобы враги не обнаружили. Тьфу, Ланка, чем погружаться в ерундовые мысли, лучше бы шагала бодрее. Только куда?
Алис неуверенно мялась на развилке, решая, какую из двух дорог выбрать. Сделала несколько шагов в одну сторону. Вернулась. Растерянно посмотрела на меня. Пробежала немного по второй тропе. Понятно: похитители разделились. Такое уже случалось: Спутница ошиблась, и мне полчаса пришлось плестись обратно — все-таки кошка, какой бы умной она ни была, не сравнится с ищейкой.
С другой стороны, если я полагалась исключительно на свои силы, и сюда бы не добралась. Алис крутилась на одном месте, не способная решить, стоит ли нам углубиться в темные заросли близкого леса или свернуть налево, к низким черным холмам.
Хорошо, попробую управиться своими умениями. Только теперь не буду читать обрывки эмоций, оставшихся на дороге: сил тратится много, а толку чуть. Попытаюсь настроиться на саму Диньку. Если мелкая в пределах пяти верст, то, возможно, у меня что-то выйдет. А нет, так нет.
Я нащупала за пазухой нелепое сооружение из деревяшки, разноцветных ленточек и переплетенных ниток с нанизанными на них бусинками. Амулет на удачу, как гордо объявила мелкая, торжественно вручая мне самодельный подарок. Простая игрушка, не обладающая никакими полезными свойствами. Кроме одного… Безделушка еще хранила тепло создавших ее рук. Девчушка мастерила подарок, вкладывая в него всю любовь, на которую способно детское сердце. И теперь у меня была ниточка, протянувшаяся между Динькой и мной. Я надеялась, расстояние не окажется слишком большим.
Сжала игрушку в кулаке, мысленно представляя образ девочки. Темные вихры коротко стриженных по-мальчишечьи волос. Любопытные черные глазенки, с живым интересом взирающие на окружающее. Иногда наивные, порой бесконечно мудрые. Курносый нос. Мордашку, меняющую свое выражение по пять раз в минуту. Нескладную фигуру в перешитой с чужого плеча одежке. И согревающее дыхание доброты и любви ко всему миру. Пожалуйста, пусть мне повезет. Работай, амулет! Мне так необходимо немного удачи!
…Страх… боль… тьма…
Что-то шершавое и мокрое коснулось щеки. Я отмахнулась, ладонь наткнулась на теплое, пушистое и определенно живое. Открыла глаза, чтобы обнаружить склонившуюся ко мне аккуратную мордочку с приплюснутым носом и обеспокоенными зелеными блюдцами глаз. Рука, испачканная в грязи, оставила отчетливый темный след на белоснежной шерсти.
Мда, мало того что сама изгваздалась как свинья, так и всем вокруг досталось. Пора прекратить принимать грязевые ванны, тем более сон на холодной мокрой земле еще никому не приносил пользы. Хорошо, отделаюсь простым насморком, а если спину застужу? Сейчас встану, добреду до трактира, залезу в бадейку с горячей водой. Напьюсь теплого молока с медом и в мягкую постель — спать до вечера, восстанавливая потраченные силы. Полночи, в конце концов, провела на ногах, уже и небо сменило черный бархат на белесый бесцветный лен, знаменуя приближение нового дня. Осталось недолго ждать, когда из-за горизонта выглянет солнце и лениво начнет свой неизменный путь по небосводу.
Хаос меня побери, рассвет!
Я вскочила, заставив кошку шустро отпрыгнуть в сторону. Резкое движение отозвалось в одеревеневших мышцах болью, но я не обратила на нее внимание. Самое важное сейчас — Динька!
Опоздала! Нет, не хочу верить! Не буду, пока не увижу собственными глазами. Еще есть время. Пожалуйста, Хаос, пусть с мелкой все окажется в порядке.
Я развернулась лицом к лесу. Мгновенная вспышка возникшей между нами связи, оборвавшаяся странным обмороком, подсказала, где искать девчонку. Я побежала по дороге, широко размахивая руками, чтобы не упасть.
Бег разогнал застоявшуюся кровь. Онемение постепенно покидало мышцы. Тело, согреваясь, возвращало подвижность и ловкость. Полторы версты, отделяющие меня от леса, я преодолела минут за семь. Кстати, очень знакомого леса. Буквально вчера мы проезжали этой дорогой вместе с господином Хоком, направляясь в лагерь купцов. Чуть южнее должна находиться деревня. Запруда. Точно, вон она! Далекие темные бугры, которые я приняла ночью за холмы, при утреннем свете оказались низкими домишками.