— Кричи!
Она недоуменно нахмурилась, спустя секунду глаза озарились пониманием. Девчонка схватила медальон и завопила что есть силы.
— Беда! Пожар! Враги!
Тоненький детский голосок, усиленный в сотни раз, обрушился на окрестности оглушающим громом. Эхо подхватило и понесло слова по лесу.
— Беда! Пожар! Враги! Беда!..
Динька, оробев, вжала голову в плечи. Но напугалась не она одна. Я достигла цели: люди на поляне пригнулись к земле, шарахаясь от теней, разбегались в стороны, прячась в кусты и за деревьями. И лишь пару минут спустя они сообразили, что опасности нет. Удивленные лица обернулись ко мне и мелкой, наконец-то замечая нас. Селяне будто очнулись ото сна и теперь пытались уразуметь, что происходит.
Вперед выскочил Грэгор, потрясая указующим перстом.
— Ить ведьма! Она с демоном заодно.
Чьи-то руки оттащили его.
— Успокойся. Это просто госпожа Целительница.
— Вы же не звери, люди, — прошептала я, крепко прижимая к себе Диньку. — Вы же не звери.
Во взглядах, обращенных ко мне, друг к другу, к неподвижному дракону, скорчившемуся на земле, расплескалось непонимание. Растерянные, испуганные, люди не знали, что делать. Сейчас толпа пойдет за тем, кто первым покажет выход, даст верное направление.
— Права ить госпожа Целительница. Чего ж это мы творим-то? — староста обернулся к односельчанам. Ответом ему служили пустота в глазах и тишина. Староста потеребил бороду, задумчиво почесал маковку. — Истину глаголет. Все по правилам да по законам должно свершаться. Вяжите демона, судить его будем!
Глава шестая
Ночь. Несколько часов до рассвета. Короткая весенняя ночь, за которой неотвратимо наступит день. День принесет новую смерть.
Над землей распахнула крылья ночь. В окно улыбался острыми рожками месяц, затмивший неярким сиянием более тусклые звезды. Подмигивал огонек, дрожавший на кончике очередной лучины. Его слабый призрачный свет почти не разгонял мрак, царивший в комнате.
Ночь. Все давно успокоились. Не переступала корова в сарае, не кудахтали бестолковые куры. Вредная коза, недовольно блеявшая с вечера, наконец-то угомонилась. Стихло шуршание мышей в кладовке, задремала дворовая кошка на теплой печке. Мирно посапывали старшие дочери трактирщика, малышка Рина, разметавшаяся на кровати, видела третий сон. Господин Хок отвернулся к стенке и всхрапывал, то замолкая, то начиная выводить затейливые рулады.
Деревня спала, весенняя ночь не время для празднеств и гулянок.
Еле слышно поскрипывало перо, на бумагу ложились ровные, аккуратные строчки. Ладно, не совсем ровные и далеко не аккуратные, но я старалась изо всех сил. Даже клякс намного меньше обычного. Хаос, сглазила! Я раздраженно смяла в комок очередное письмо и отправила на пол. Одумалась: глухая, затерянная среди гор деревенька — это не Южный Храм и не Капитолий, бумагу здесь достать трудно. Пришлось вылезать из-за стола, поднимать испорченный лист. Нехитрое заклинание расправило складки, вернуло свитку первозданную чистоту. Я начала заново.
«Al’iav’el’ al’t tel’ Ra…»
Ненавижу вырисовывать руны. Зато дальше пойдет легче — я смогу писать на человеческом языке, хотя требованиями этикета это не приветствуется. Впрочем, мне не привыкать нарушать общепринятые нормы. Та, кому адресовано послание, несомненно, ощутит остатки восстанавливающей магии, мне приходится уповать, что необходимость не истолкуют как знак неуважения[25].
Спутница туда-сюда металась по столу, сердито подергивая кончиком пушистого хвоста. Знаю, Алис, мне тоже происходящее не доставляет ни капли удовольствия. Но я не умею по-другому.
Рука замерла в нерешительности. Хаос его возьми! Кто он мне? Сват? Брат? Я боюсь меченого больше всего на свете, но не позволю умереть. Это будет неправильно.
Горько усмехнулась. Снова мое «правильно» и «правильно» остального мира кардинально расходятся. Если мир перевернулся вверх ногами, не спеши осуждать его — возможно, именно ты стоишь на голове. Проблема в том, что я не хочу меняться.
Обсасывая кончик пера, я задумчиво посмотрела в окно на небольшой кусок свободного пространства перед трактиром — центральную, и единственную, деревенскую площадь. Одинокий обтесанный столб, врытый сегодня, казался совершенно не к месту: и вид портил, и телегам проехать мешал. Слева беспорядочно навалили кучу хвороста, который весь прошедший день трудолюбиво собирали жительницы селения. Огонь. Говорят, драконы рождаются из огня и умирают в огне. Мало ли что говорят. Или не говорят…