Я отхлебнула еще отвара. В чем людям не откажешь, так это в умении приготавливать различные горячительные напитки — драконы почему-то совершенно проигнорировали эту область знаний. Я ни разу не пробовала ничего крепче кваса, прежде чем покинула Южный Храм. После очередного глотка мне стало совсем хорошо, я отложила плед, пересела за стойку. Трактирщик тут же выставил миску с горячей кашей, в которой даже можно было отыскать кусочки жесткого мяса, устроился напротив.
— Госпожа Целительница, хотелось бы узнать у вас о Южном Храме.
Темная седмица не подходит для пустого веселья, впрочем, и для работы тоже. Это особенное время — время, когда короткие, как вспышка, дни сменяются бесконечно долгими ночами. По людским поверьям в середине зимы злые и добрые духи являются в подлунный мир, чтобы наградить или наказать живущих на земле. А потому в народе принято перед сменой лет отдавать долги, просить прощение у недоброжелателей, благодарить друзей: новый год надо начинать словно новую жизнь, с девственно чистого, как только что выпавший снег, листа.
Вот кончится Темная седмица, колокол на главной башне Капитолия прозвонит Песнь Приветствия, тогда и пойдут гуляния. А пока уютный зал, наполненный ароматом хвои и смолы от свежесрубленных еловых веток, пустует, и у господина Хока нашлась лишняя минутка, чтобы удовлетворить праздное любопытство, а может, и не совсем праздное.
— Кабы туда мою Ринку пристроить, младшенькую.
Я на минуту задумалась, вспоминая худенькую угловатую девчонку лет шести с острыми коленками и большими сообразительными глазищами. В деревне ей мало что светило: четвертая дочь, хотя любящий отец, наверно, и даст неплохое приданное, с которым любой крестьянин с радостью возьмет ее в жены. В Южном Храме Ринке тоже на большие успехи рассчитывать не приходилось: в девчонке нет ни капли драконьей крови, Посвященной ей не стать, но хорошей лекаркой, разбирающейся в растениях и людских хворях, вполне возможно.
— Это не трудно. Отвезите ее к жрицам, они с радостью принимают на обучение смышленых девочек.
Трактирщик надолго задумался, барабаня пальцами по столешнице — видимо, рассчитывал, с кем поскорее переслать свою Ринку. Лишний рот в хозяйстве никому не нужен, а девчонка, отправленная в Южный Храм, вероятно, никогда не вернется в отчий дом. Судя по наморщенному лбу, расчеты выходили неутешительные: до того, как растают снега, почти три месяца, а пока дороги заметены, ни один купеческий обоз не придет в деревню и тем более не поедет через весь материк в Южный Предел. Далековато меня занесло. Может, оно и к лучшему: никто, в ком течет кровь драконов, не явится в затерянный среди метелей и гор шахтерский поселок, значит, я в полной безопасности…
Скрипнула, отворяясь, входная дверь. По залу пронесся порыв ледяного ветра, впущенный запоздалым посетителем. Хаос, я только решила, что наконец-то согрелась. Впрочем, дверь тут же захлопнулась, но холодный ветер никуда не исчез. Мне чудилось, что я воочию вижу заснеженные равнины, ослепительно сияющие под жестоким зимним солнцем, покрытые льдом вершины гор вдалеке, за которыми встают громады белых облаков. Северный клан. С недавних пор я не доверяю почти никому из драконов. А ему не собираюсь доверять тем более! Хаос, я-то надеялась, что нашла надежное убежище!
Я резко обернулась, позабыв про ужин, желая увидеть того, кто нарушил мой хрупкий покой. Он не выглядел пугающим, скорее, усталым, но что-то в нем внушало опасения, заставляло внимательно следить за каждым его шагом. Высокий, выше меня, сейчас дракон ссутулился и шел, чуть шатаясь, опираясь на длинный посох из темного дерева, в котором я с удивлением узнала боевой ангарский лук. Низко надвинутый капюшон и шарф, натянутый на нос по традиции северных кланов, почти полностью скрывали лицо, оставляя узкую щель для глаз, темных и утомленных до безразличия. Казалось, ему все равно, куда идти, лишь бы там было тепло и горячая еда.
Он не мог явиться с низины: одуревшие от скуки, а потому вдвойне бдительные сплетницы наверняка обратили бы внимание на подозрительного чужака, вздумай он пройти через соседнюю деревню. Но селянки, катавшиеся с утра на санях в гости к родне, привезли целый ворох новостей и свежих хохмачек, только среди них даже упоминания не прозвучало о незнакомце с боевым луком. Следовательно, пришелец спустился с гор — немыслимый по своему безрассудству поступок. Но мне была совершенно безразлична причина, заставившая его проделать столь сложный и опасный путь.